"Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное"
Стиснуты зубы, опущены веки,
Сердце не бьется — оледенело;
Здесь он еще и не здесь уж навеки!
Кто он? Он — мертвое тело.
Живы надежды, и труп оживился,
Память зажглась путеводной звездою,
Видишь: он в юность свою возвратился,
Ищет лицо дорогое.
(Адам Мицкевич, "Призрак")
Всем привет! Я очень долго подступалась к отзыву об этой книге, книге, о которой узнала буквально случайно, увидев список авторов в лонг-листе премии "Большая книга". Увидев название книги Сухбата Афлатуни - "Рай земной" - каким-то чутьем решила, что именно эта книга нужна мне здесь и сейчас, открыв ее, оторваться уже не смогла, читала до глубокой ночи.
Первое впечатление- книга, ммм, странная. Еще эта аннотация на обложке - "одиночество женской души на краю миров". Да, книгу безусловно нужно продавать, но читатель несведущий, не знающий, о чем писал Афлатуни до того, может подумать, что это просто-напросто любовный роман про двух подружек, одиноких женщин - Плюшу и Наталью.
Но так кажется лишь на первый взгляд. Первую часть книги, где автор рассказывает о жизни Плюши - маменькиной, мамусиной, дочки - не приспособленной к жизни, плывущей по течению, мне было читать очень тяжело. Отчасти потому, что Плюшей зовут кошку моих соседей ( "Оля, отключись, отключись, читай дальше"), да и что это за имя - Плюша, что за плавание по течению, и вообще - к чему все это? Поэтому предупреждаю - первая часть книги не скажет вам ни о чем, но это - Афлатуни, а этому автору я верю и читаю с удовольствием, так что всех, кто раскроет книгу предупреждаю - читайте дальше, так как все , что хотел сказать автор, станет понятно только в конце. И там, в конце, по крайней мере у меня - а человек я впечатлительный - были слезы, когда я поняла ( наверное), что автор хотел сказать.
А сказано на этих двухстах страницах многое. Первое - герои в этой книге - по крайней мере две основные героини - живые. Читаешь и видишь эту плывущую по течению Полину - Плюшу, которая не в силах даже взмахнуть руками, страдающую от одиночества, чья жизнь напоминает бег белочки в колесе - каждый день одно и то же, и ее - волею судьбы - соседку, а потом и подругу - Наталью - бойкую, живую, предприимчивую. Да, их объединяет одиночество, безусловно - у каждой свое, но их объединяет и "поле", вокруг которого автор строит повествание, поле, на котором похоронены сотни убитых во время репрессий поляков.
"Полю" придан в романе мистический оттенок, как месту, передающему дому, где живут Плюша и Наталья, свою, особую энергетику, с полем и с убитыми людьми будет связана жизнь Плюши, с ним же и жизнь Натальи.
Всю канву романа автор разбавляет жутким мистическим стихотворением Адама Мицкевича и театральными вставками, напоминающими средневековое религиозное представление, хранящими дух страны, к которой повествование обращено - Польше. Будут здесь и отступления, временами напоминающие хоррор - о совокуплениях мистических существ.
Вот пишу и думаю - поймут ли читатели, что это вообще такое. Однако, тем не менее, когда читаешь книгу, понимаешь, как все искусно переплетено.
И этот образ, образ монаха и священника - рожденного католиком, умершего православным - поляка Фомы Голембовского - выдуманного или реального - не знаю ( и это еще одна тема книги - нет никакой разницы, кто, как и во что верит, все - одинаковые и все равны) и его Детского Евангелия - Священного писания в переложении для детей.
Честно говоря, когда читаешь выдержки детского Евангелия, сама чувствуешь себя ребенком, у меня есть подобная, моя, детская Библия, но все герои в ней взрослые, здесь же, в книге, герои - дети, и автор наделяет Иуду, Иисуса и прочих детскими чертами - они расстраиваются, они плачут, они могут любить, но они вынуждены предавать и вынуждены пойти на смерть. Я не знаю, что почувствуют в этот момент остальные, но это очень трогательные и одновременно горькие фрагменты книги.
Все время чтения не покидала мысль, что в конце я увижу нечто жуткое, напоминающее фильм "Катынь" Анджея Вайды - люди восстанут из могил, поле перекопают.. и сразу в голове картинки вскрытых могил Катыни. Но нет. И я не могу сказать об остальном, так как это будет жирнейший спойлер, как сейчас модно говорить.
Единственное - один из абзацев ( буквально - абзац, абзацем сказать многое - так может только очень большой автор), где Плюшу посещает реальность или видение - непонятно, но к ней в этот момент приближаются дети. Те самые, польские, дети. Или взрослые, ставшие детьми.
Так этот абзац прочла я. И в этом прелесть, наверное, книги - что ее можно прочесть и как роман об одиноких женщинах, которым вроде и повезло встретить своего человека, да как-то все по жизни не так, как хотелось бы- страшное одиночество и комната с секретиками, в которую страшно заходить, в которой похоронены все твои страхи, страхи Плюши.
Или Наталья - как в той русской присказке - по жизни - "я и лошадь, я и бык, я и баба и мужик". Все сама, сама. Живая, настоящая, сопротивляющаяся жизненным обстоятельствам, слушающая музыку в страшные моменты жизни. И каждая из них, при внешнем благополучии, переживает все глубоко внутри. Тем более удивительно, что об этом, без пошлости и жизненно, пишет мужчина.
И одновременно эта книга читается, как религиозная притча. В тот момент, когда, казалось бы, потеряно уже все, почва конкретно уехала из-под ног, когда нет надежды на то, что встретишь кого-то и это страшное одиночество окончится - надежда появляется, причем, в полную силу, надежда для Полины - Плюши.
И третье - на этот роман можно смотреть, как на роман- покаяние. Польша, растерзанная в время Второй мировой, сотни, тысячи убитых польских офицеров - убитых ни за что - и я до сих пор не понимаю, почему и зачем, но именно поле объединило религии, поле объединило людей.
Впрочем, то же можно сказать и о романах на сходные темы - "Зулейха открывает глаза" и "Дети мои" Гузель Яхиной, "Авиатор" Евгения Водолазкина - о репрессированых татарах и поволжских немцах, о революции в России.
И всякий критик - нет-нет, да и пнет,мол, что же вы, Евгений Викторович и Евгений Германович, лезете на территории убитых поляков и русских, все тоскуете по прошлому, да? Вот все это так и слышится в критических статьях, мол, модно стало ковыряться в прошлом.
На самом деле, от этой книги, как и от вышеназванных, ощущение одно - твое время не ушло в пустоту, время, проведенное за чтением. Оно заставило тебя думать о тех, кого нет и о том, что тогда случилось. И если этого не могут политики, которые стыдливо молчат или врут, то об этом в художественной, иносказательной форме, может сказать отдельно взятый писатель. Это то, что должно быть сказано и услышано. Это то, что может сделать хороший писатель и литература.
Книга прекрасная, полная в конце щемящего чувства, похожего на те, когда Зулейха, прощаясь, обняла сына, или когда Стоунер в момент смерти потянулся за книгой, как к единственному, что у него осталось в жизни.
Очень рекомендую эту книгу в тот момент, когда ваше душевное состояние будет не очень хорошим, потому что ее концовка - это и есть библейское "доколе свет с вами, веруйте в свет, дабы не объяла вас тьма".
Книгу я скачивала, да простят меня критики, но потом и купила. Книга в бумажном варианте - лучший комплимент тому, что Афлатуни на этих страницах сказал, о покупке не жалею ни дня. Рекомендую не проходить мимо.
Вне оценок, как можно оценить это чувство, когда в два часа ночи закрываешь последнюю страницу с чувством надежды? Это лучшее, что могла дать мне книга.
