Эвтаназия (усыпление) животных - отзыв

Всем добрый день. Хочу поделиться здесь своей историей. Много форумов, отзовиков и прочих сайтов перечитала, так и не смогла найти похожую проблему, поэтому решилась написать обо всём для тех людей, кто находится в такой же ситуации и не знает что делать.

Кошечку мою зовут Марфуша, ей 6 лет и 9 месяцев, метис черепахового окраса. На начало лечения вес был 2,500-2,600 кг.

Вечером 18-го июня я заметила, что кошка лежит как обычно, но с сильно раскрытыми глазами и учащённым дыханием. Всю ночь наблюдала за ней: она не спала, глаза не закрывала, дышала учащённо. Я понятия не имела, что это может быть. С утра она поела, сходила в туалет.

Днём (корю себя за это, нужно было наплевать на всех и повезти её в клинику сразу же) пошли в ближайшую рядом с домом клинику (Медикусь), врач её осмотрел:

1) клиническое обследование: общее состояние среднее; тургор нормальный; дыхание учащённое, брюшное; сердцебиение с шумом, тахикардия; реакция на внешние раздражители немного снижена; температура 37,1;

2) предварительный диагноз: сердечная недостаточность, болезненный синдром;

3) назначение: УЗИ брюшной полости, ЭХО сердца и кардиологический осмотр;

4) сделал укол онсиор 0,3 в/м (обезболивающее);

5) назначил ветмедин 1,25 мг по ½ т. 2 р/д, 10 дней.

Врач сказал, что нужно ехать в другую клинику (Оберег Гольяново), т.к. у них не было специального оборудования, чтобы произвести полный осмотр. Пыталась дозвониться до них и предупредить, что мы приедем и чтобы нас поскорее осмотрели. Итог: 6 минут висела и ждала ответа из колл-центра, так и не дождалась. Пришли. Я сообщила о том, что у кошки одышка и нужно её поскорее осмотреть. Ждали около 10 минут и нас приняли.

Сделали УЗИ брюшной полости. Заключение: признаки хронического холецистохолангита, сладж желчного пузыря, расширение левого предсердия. Далее подошёл терапевт и сказал, что нужно срочно везти кошку в Оберег Алтуфьево, поскольку в Гольяново кардиолог работает не каждый день, предварительно позвонил врачу и предупредил, что мы приедем. Мы с тяжестью на сердце помчались туда на такси. Сидели, ждали минут 10-15, когда нас позовут. Пациентов там на порядок больше, чем в Гольяново.

Состояние кошечки меня очень сильно беспокоило, она даже особо не сопротивлялась процедурам, хотя дома давалась нормально в руки только мне. В целом относились к ней очень ласково все врачи и ассистенты, ко мне тоже доброжелательно. Клинический осмотр у кардиолога:

1) положение тела в пространстве вынужденное, дегидратации нет;

2) дыхание грудно-брюшного типа, одышка выраженная, смешанная, при выходе со свистом, вибрация грудной стенки;

3) тоны сердца ясные, шумы, ритм в норме;

4) дыхание жёсткое, влажные хрипы;

5) прогноз: осторожный;

6) ДИАГНОЗ: кардиогенный отёк лёгких, хроническая сердечная недостаточность: С, кардиомиопатия, гидроторакс.

После услышанной информации я была в шоке. Врач сказал, что Марфушу нужно срочно класть в стационар. Я об этом догадывалась и без колебаний согласилась. Её быстро унесли и посадили в кислородный бокс. Далее предстоял разговор с врачом – сбор анамнеза. Я сказала, что замечали за кошкой кашель. Думали, может из-за шерсти или лотка такое было. Давали ей пасту для вывода шерсти, меняли наполнители, не помогало. И это было очень безответственно, не повторяйте наших ошибок.

После врач принесла информированное согласие на помещение питомца в стационар. Врач предупредили, что кошка интенсивную терапию может не пережить, ведь ей будут давать большие дозы фуросемида. Если всё будет нормально, предположительно обещали, что ещё лет 5 проживёт с такими болезнями, если не будет рецидивов. Предполагаемая стоимость лечения и препаратов за 1 сутки: 18 000 рублей. Я, конечно, предполагала, что с ней что-то серьёзное случилось, что лечение явно не из дешёвых будет. Куда мне было деваться, согласилась. Итого за первый день, включая 3 клиники, вышло около 26 000 рублей. Вот так вот. Попросила перед уходом сфотографировать Марфушу. На фото и видео она сидела в камере, глаза были расширены, дышала быстро, видно было, что испытывает стресс, боится, а там ещё кот какой-то орал от боли и она всё это видела.

Далее в состоянии полного шока мы поехали домой. В метро я дала волю чувствам и заплакала. Какая-то девушка долго смотрела на меня, сама прослезилась, подошла и пожалела, сказала, что всё будет хорошо. Все пытались успокоить меня этими словами, но я то понимала, что хорошо больше не будет. Обошла несколько ветаптек, купила назначенный ветмедин (2800 рублей) и человеческий фуросемид (я удивилась, неужели есть настолько дешёвые лекарства?..). Вечер того дня прошёл в слезах и самобичевании за безответственное отношение к любимой кошке.

В информированном согласии было указано, что врач может позвонить в любую минуту в экстренной ситуации, а планово с 06:00-08:00. Естественно, спать в таком состоянии мне было очень тяжело, и я постоянно смотрела на телефон. Раздался звонок где-то ближе к 8, сообщили, что отёк лёгких убрали, от кислорода и фуросемида отключили, посмотрят за динамикой её состояния и в 16:00 сообщат, можно ли будет её забрать домой. Пришли результаты анализов на почту: креатинин повышен на 24%, мочевина повышена на 57%, натрий и калий в норме.

В 16:00 звонка я так и не дождалась, позвонили только в 18:30, когда я уже была на пути в клинику. Сказали, что в условиях ОРИТ (реанимация и интенсивная терапия) состояние стабилизировалось, одышка снизилась с 48 до 24 ЧДД/мин (частота дыхательных движений, нужно замерять в течение 1 минуты так: вдох-выдох = 1 ЧДД), пила, писала, немного поела сама, немного поспала. В клинике проводили лечение кислородом, ветмедином, фуросемидом, габапентином, стерофундином (фриостерином). Степень обезвоживания: 7-10%. Было крайне тяжёлое состояние, стало стабильное средней тяжести. Я выдохнула, ведь такие радостные новости! Но постоянно ловила себя на мысли: «А может её ещё рано забирать? Может ей лучше будет ещё в стационаре побыть, не станет ли ей дома хуже?». При выписке написали рекомендации: вести дневник наблюдений за ЧДД, поведением, весом, давать ветмедин и фуросемид. Плановый осмотр кардиолога 22.06.

Дома все рекомендации железно исполнялись, дыхание замеряла постоянно. Врач потом сильно удивилась, спросила, сплю ли я вообще. Кошка очень много пила, очень. Не ходила в туалет вообще. Не ела, предлагали разную еду, уходила. Видно было, что от запаха еды её тошнит. ЧДД было в норме. Появилось скудное количество слизистых выделений в правом глазу. На протяжении дня периодически ходила к разным мискам попить, но в основном сидела на одном месте, один раз забилась в самый дальний угол, что пришлось его 2 часа раскапывать и затыкать навсегда. Целый день наблюдала за ней, поздно вечером 21.06 приняла решение свозить её к дежурному врачу. Врач написала: «отказ от корма вероятно связан не с кардиомиопатией, вполне вероятно чувство тошноты ввиду развивающейся почечной недостаточности». Вес: 2,200 кг. Повторно собрали ей анализы, сделали укол серении. От укола она завопила, объяснили это тем, что жидкость очень шипучая и такая реакция нормальна. Серения должна была помочь убрать тошноту, чтобы кошка могла поесть. Почитала в интернете, многие владельцы писали, что лекарство реально помогает, но оно очень дорогое (около 7500 рублей). Также врач ей назначил доксифин, принудительное кормление через шприц, сдать мочу на анализы (мда уж, она ведь совсем не писала).

22.06 соблюдали все рекомендации, она наконец пописала, много пила, иногда ходила по квартире, умывалась даже, от еды наотрез отказывалась. Показала её кардиологу:

1) вес: 2,150 кг;

2) отёка лёгких не выявлено;

3) миокард не гипертрофирован, значительна дилятация полости ЛП, значительное расширение ЛВ, признаки выраженного застоя по МКК, недостаточность МК 2-3 степени (растяжение кольца клапана), недостаточность трикуспидального клапана 2 степени, правые камеры сердца не изменены, признаков лёгочной гипертензии не выявлено, систолическая функция в норме, нарушение диастолической функции (псевдонормализация), признаков застоя по БКК не выявлено;

4) общее состояние средней тяжести: вялость, анорексия, рвоты нет, тургор кожи снижен, дегидратация 6-7%;

5) «У Марфуши гипомотильность кишечника, ей обязательно необходимы прокинетики, противорвотная терапия, принудительное кормление».

Сделали ей ЭХОкг, глюкометрию, снова укол серении. Назначили помимо предыдущих лекарств также: мотилиум суспензию для детей и тримедат для повышения аппетита, уколы серении каждый день пока нет аппетита, кормить принудительно через шприц Purina CN, рассмотреть вариант эзофагостомы. Решено было на время отменить фуросемид, т.к. из-за него кошку тошнило, но при возрастании одышки снова возобновить.

23.06 с утра она наконец поспала. Продолжили всё то же лечение. Заметила, что после мотилиума и тримедата у Марфуши обильное слюноотделение, а в особенности после тримедата пена изо рта. Кормили её понемногу, потому что тяжело было видеть, как кошку сильно тошнит просто от одного запаха еды, половину она выплёвывала, сильно вырывалась. ЧДД было в норме. День прошёл вяло, в основном лежала в одном месте, иногда выходила попить, 1 раз пописала. Вечером повезла её на укол серении и заодно на осмотр терапевта. Вес стал 2,100 кг. Врач сказал, что принудительное кормление больше продолжаться не может, оно и понятно, так сопротивляться против некогда любимой еды… Записал 25.06 на операцию по установке эзофагостомы (ЭФС, стома). Предупредил, что данная операция проводится под общей анастезией и риск гибели очень высок, однако она гарантированно погибнет, если не начнёт есть. Врач дал ей миртазапин, как мне объяснил, это сильный антидепрессант для людей, который на кошек действует как возбудитель повышенной активности и аппетита. Обещал, что через час она сама захочет есть. Сказал предлагать ей всевозможные лакомства, сварить куриную печень, креветки, рыбу, дать дешёвые корма. Ничего из этого ей не захотелось есть, опять уходила всякий раз как предлагали ей еду. Пришлось опять принудительно покормить. Единственное, что изменилось в её поведении – она стала активнее ходить по квартире и пить, 2 раза мяукнула, сама запрыгнула на стул 2 раза, взгляд был чуть менее грустный, чем обычно. Всё.

24.06 у нас был ещё целый день на то, чтобы возбудить в ней аппетит. Лекарства не помогали. Она стала совсем вялая, пить стала гораздо меньше. Я не выдержала и повезла её в клинику в Алтуфьево, поскольку в Гольяново, по словам врача, в тот день не было хирурга и анастезиолога. Её осмотрел терапевт, снова сделали УЗИ, проверили работу кишечника. Оказалось, что он ещё работает при том, что она 6 дней не какала. Унесли её в стационар дожидаться операции по установке ЭФС, сказали загруженность сильная, поэтому оперировать будут примерно с 19:00 до 21:00. Я в смятении уехала домой. Постоянно мысли крутились в голове: «А вдруг не переживёт? Вдруг сердце остановится под наркозом?». Но иного пути не было: она не ела и могла из-за этого умереть, а мне хотелось дать ей шанс на выздоровление.

Начиная с 18:00 у меня у самой сильно разболелась грудная клетка, сердце покалывало, я разнервничалась и начала рыдать, я так сильно боялась, что она не переживёт, боялась, что рано позвонят и скажут, что она умерла, а меня не было рядом. В 18:50 мне позвонили, я в панике взяла трубку, в голове проносились мысли, что с ней что-то случилось. В итоге анастезиолог сказал, что операция прошла успешно, Марфуша потихоньку просыпается, будут в ближайшие часы наблюдать за её состоянием и ближе к 22:00 можно будет забрать её домой. Операция длилась с 18:10 до 18:20 и ещё 20 минут был выход из наркоза. Мне кажется, что я как-то почувствовала это, так сильно переживала именно во время операции, хотя не знала, что её будут проводить раньше обещанного.

Приехали забирать её из клиники, врач назначила также марфлоксин на минимум полтора месяца, и если в течение 5 дней аппетит не вернётся, необходимо будет применять гормональную терапию холангита. Тримедат отменили. Миртазапин отменили, потому что, как оказалось, он ей противопоказан! Интересно, чем думал тот терапевт, что назначил его?! Также назначили уколы серении в течение 3х дней. Написали памятку по уходу за стомой и кормлением. Врач стационара очень сильно расстроилась, снова увидев Марфушу, сказала, что её состояние после установки стомы может ещё сильнее ухудшиться, смотрела на неё очень грустными глазами. После установки стомы Марфуша стала ещё грустнее, мы её немного покормили на ночь и решили не трогать до утра, чтобы она спокойно отошла от операции и сильнейшего стресса. Я беспокоилась, что она может оживиться и начать срывать стому с шеи, ведь какой нормальной кошке это понравится? Предварительно ей подстригли когти в клинике. Как по мне, подстригли очень-очень коротко, я никогда так не делала дома. Если бы я ТАК сделала дома, не представляю как бы она вопила, если я делала это всегда максимально аккуратно, нежно и по чуть-чуть, отрезая только острые когти. Но стому она ни разу не пыталась сорвать, что для меня было плохим знаком. Также Марфуше прописали конскую дозу еды: 180-200 г в день (да она столько здоровой не ела), я спросила, не слишком ли это много, но мне врач сказал, что пока это нужно для того, чтобы она набрала вес, ведь похудела до 2, 050 кг.

Я настолько сильно устала от постоянных ухаживаний, измерений ЧДД, установки будильника каждые 2-3 часа (я спала обычно 2-3 часа в день), бесконечного стресса, что просто отрубилась дома сразу же, а проснулась только ближе к 11. 25.06 увеличение ЧДД заметили не сразу, ближе к 11:30 стало подниматься, дала фуросемид, ждала когда поможет, но не помогло и ЧДД достигло аж 56, началась гиперсаливация (слёзы, слюни), мы летим в клинику снова.

Клинический осмотр:

1) общее состояние крайне тяжёлое, стало хуже после ЭФС;

2) тахипноэ, дыхание с жёстким оттенком.

Снова отёк лёгких. Марфушу посадили в кислородный бокс в том же кабинете, где мы были на осмотре, мы сидели с ней рядом. Она улеглась очень вяло и носиком уткнулась в угол, ни на что не реагировала. Через какое-то время ей стали замерять ЧДД, снизилась до 39-36. Я попросила её погладить и заметила, что у неё правый зрачок сильно расширен, а левый сильно сужен. Это называется анизокория, мидриаз в правом глазу.

Итого у Марфуши было 5 диагнозов: кардиогенный отёк лёгких, хроническая сердечная недостаточность: С, кардиомиопатия, гидроторакс, холангит. Сказали, что на данном этапе идти к неврологу не нужно, поскольку нужно все силы бросить на лечение основных болезней, а с нервами «дело десятое». От таких новостей мне стало ещё хуже, я завела с врачом разговор об эвтаназии, каковы шансы её сейчас стабилизировать, что делать, если ей станет хуже, как ей помочь и т.д. Пока, сказали, шансы ещё есть. Опять нужно было оставить её в стационаре на день.

Домой до вечера совершенно не хотелось идти, поэтому на пару часов мы отправились в лес, который недалеко от клиники. Мой любимый практически всегда был рядом на протяжении всего лечения, приезжал с работы как только мог, за что я ему безмерно благодарна. Начал говорить о том, что нужно принять тот факт, что в стационаре ей может стать хуже и придётся принять решение. Я это всё осознавала. Начал искать организации, которые занимаются индивидуальной кремацией. Выбор пал на самую близлежащую в Королёве. Просто на всякий случай всегда нужно иметь под рукой такой номер. Я бы сама не смогла этим заняться…

Вечером пришли к ней на посещение, ЧДД стабилизировалось, но она была совсем вялая, еле уговорила её повернуть мордочку в мою сторону. Решено было оставить её в стационаре ещё на день (26.06). Итого по состоянию на тот день было оказано ветеринарных услуг в клинике Оберег на сумму 75 000 рублей, не считая расходов на лекарства, лечебную еду, такси, иные медицинские средства (пелёнки, шприцы, градусник, вазелин, раствор для обработки раны, набор для сбора мочи и т.д., уже всё и не вспомнить).

27.06 позвонил врач (опять с сильным опозданием), сказал, что состояние стабилизировалось в плане сердца и лёгких, одышки нет, ЧДД в норме, будут ещё за ней следить, вчера началась гипоксия – недостаток кислорода, с нервами пока ничего не делаем, по результатам анализов мочевина превышает норму на 223%. Сказали к 16:00 ждать звонка. Опять никто вовремя не позвонил, пришлось самой звонить в 18:30 и узнавать, во сколько и можно ли её забрать. Соединили с врачом, который мне не понравился по общению: очень быстро говорила, не объясняла толком, на мои вопросы отвечала односложно, как будто куда-то спешит, а когда я спросила про то, стоит ли её забирать домой и не умрёт ли она дома, она мне ответила: «Она может умереть и у нас, и у вас» таким хамоватым тоном, как будто это само собой разумеющееся и умереть это как зубы почистить. Проводимое лечение в клинике: ветмедин, фуросемид, марфлоксин, мотилиум, уколы серении, церукал. Прогноз с осторожного сменили на неблагоприятный. Также назначили ещё панангин (человеческие таблетки для сердца).

Вечером Марфушу нам отдавала именно эта врач, по голосу и манере говорить я её сразу узнала. Попросила её показать, как оказать ей первую помощь, потому что за тот день у меня появилось очень много вопросов о смерти. Дала мне на всякий случай шприц и ампулу фуросемида. На мой вопрос как умирают кошки с её болезнями чёткого ответа мне не дала. Обезболивающие не стала прописывать. По её состоянию не могли точно ответить, сколько ей осталось: неделю, месяц, год. Мы поехали домой, я постоянно прокручивала в голове мысли о её состоянии. Дома заметила, что анизокория прошла, хоть это хорошо… Составила ей план приёма таблеток и кормления, он расписан был не то, что по часам, а по полчаса! Постоянно ухаживала и следила, все рекомендации соблюдала.

28.06 привезла её на процедуры, проводимые ассистентами: укол серении, фурасемида, температура (37,9), вес (2,050 кг), замена бинта под стомой.

29.06 привезла на те же процедуры, и сообщила ассистентам о том, что у неё весь день странно ЧДД скакала: от 32 до 20, на что мне ответили, что это нужно показать кардиологу, мы не можем ничего сказать. А кардиолога тогда не было в Гольяново, а тащиться в Алтуфьево и ждать в очереди и снова подвергать кошку стрессу не хотелось. Записалась также к терапевту и кардиологу на ближайший осмотр. К вечеру стала снова анизокория проявляться на правом глазу, но не такая сильная, как в первый раз. Дома кошка с 27.06 по 29.06 стала регулярно и нормально писать и какать. Я думала, что это хороший знак, ведь она получала ежедневно 180 г корма.

30.06 все утренние процедуры проходили как обычно. Повезло, что она лежала со мной совсем рядом. В 11:10 я услышала резкий стук о ножки стула, повернулась посмотреть, что случилось, и такая картина была передо мной: у Марфуши передние и задние лапы, голова бьются в судорогах, глаза у неё сильно расширены (хотя до этого несколько дней полусомкнуты были), видно по выражению лица, что ей очень страшно и она в шоке, не понимает, что с ней происходит. Первые 2 секунды у меня был шок, я говорила ей: «Не умирай, не умирай». Хорошо, что на экстренный случай я положила на стол шприц и ампулу с фуросемидом. Я быстро раскрыла шприц, пыталась открыть ампулу (она была полностью стеклянной, я такими ни разу в жизни не пользовалась), она всё не поддавалась, а время шло на секунды, в итоге я разбила конец ампулы обо что-то, быстро набрала нужное количество мл вещества и в ту же секунду опустилась на колени, держа одной рукой её бедро (туда нужно было колоть), чтобы не дёргалось, другой рукой быстро, точно и осторожно сделала инъекцию. Через 2 секунды она перестала содрогаться, ещё пару секунд я смотрела на неё, следила, дышит ли, в сознании ли. Заметила, что дышит и смотрит испуганно на меня. И только тогда я расслабилась и заметила, что ампула порезала мне руку, она вся в крови, забрызгала стол, ковёр и немного кровать. Раной заниматься было некогда, я накинула бинт, быстро оделась и вызвала такси, предварительно позвонила в клинику, сказала, что мы едем и что нужно её скорее осмотреть. В этот раз нас очень быстро приняли, снова пошли на УЗИ. Оказалось, в третий раз произошёл отёк лёгких, но в этот раз небольшой. Как оказалось, укол, который я сделала, не помог бы ей от судорог, но в любом случае фуросемид ей был нужен, потому что появилась небольшая одышка.

До сегодняшнего дня я ни разу в жизни не делала уколов и вообще их боялась. Но в экстренной ситуации не поддалась панике и смогла хоть как-то помочь. Думала, уколы делать не умею. Как оказалось, умею. Просила врача научить меня как оказать первую помощь при судорогах, на что мне было отвечено, что это другое, нужно колоть в вену и правильную дозировку рассчитать, человек без медицинского образования с таким не справится. Ещё раз обсудили процедуру эвтаназии. Со смешанными чувствами я ушла домой. Но в глубине души я уже приняла решение, хоть и не могла в это поверить.

Днём позвонила врач, говорили мы очень долго, обсуждали её анализы и общее состояние. Я попросила честно ответить, что будет лучше для Марфуши. Я видела, что она страдает от лечения, в последние 2 дня сама не пила, не ела, толком не спала. Она постоянно сбегала и пряталась в труднодоступных углах, специально видимо не хотела, чтобы её достали. Как кошки уходят умирать я знаю. Был опыт до этого с 18-летней кошкой. Но меня не покидало ощущение, будто я делаю недостаточно, будто можно ещё несколько дней её полечить, вдруг ей станет легче, вдруг произойдёт чудо. Врач на это сказала, что при её болезнях рецидив отёка лёгких должен был случиться не ранее, чем через полгода-год, а случился уже через несколько дней. Потом третий отёк ещё через пару дней. Итого 3 отёка за 2 недели – это ненормально. Отсутствие аппетита при таком большом количестве противорвотных препаратов и препаратов по стимуляции аппетита – ненормально. Врач сказала, что кошка не испытывает явных болей (не пищит, не мяукает, не плачет), но она явно страдает, что показывает всем своим видом: апатия, полное безразличие к происходящему, грустный вид. Я спросила, что бы она сделала, будь на моём месте. Она ответила, что прекратила бы её мучения. Было потрачено много сил, времени, денег, а организм либо слабо реагирует, либо ухудшается. К сожалению, лечить все её болезни одновременно практически невозможно. Чтобы убрать отёк лёгких, ей прописали фуросемид, от которого её очень сильно тошнит, и она не может выносить даже запаха её любимой еды. А убрать окончательно его нельзя, ведь когда убрали – случился повторный отёк лёгких. Если его не лечить, она начнёт задыхаться и мучительно умрёт. Врачи говорили, что найдут баланс между фуросемидом и ветмедином, может заменят фуросемид на что-то более мягкое, но так и не заменили, лишь вместо двойной ежедневной дозы назначили одну. При таких условиях ей можно продлить жизнь на месяц, но какой это будет месяц? Это будет ненормальная, неполноценная кошачья жизнь. Мы просто будем поддерживать её существование, но бегать и вести себя как раньше она уже не сможет. И при этом нужно будет через день ездить в стационар, при такой высокой цене одного дня и при таких малых шансах это было бы бесполезно и бессмысленно. Я раз 20 спросила, можно ли что-то ещё сделать, чтобы помочь ей, точно ли больше нет никаких вариантов. Ответили, что нет. И я озвучила то, о чём давно думала и надеялась никогда не сказать: пусть ей продолжают делать все процедуры, как и раньше, а вечером мы приедем и как следует попрощаемся с ней и проведём её в последний путь. Любимый позвонил в крематорий и договорился обо всём.

Вечером мы все к ней приехали. Её принесли в отдельный кабинет в кислородном боксе. Я принесла её любимый с детства плед, её игрушки. Положила ей их в бокс. Она немного оживилась, улеглась на плед, обнюхала игрушки и лежала. Дыхание, несмотря на пребывание целый день в кислороде, не особо улучшилось, я видела, что она дышит так же отрывисто, поверхностно, животом. Повернулась она ко мне не сразу, глаза у неё были очень уставшие, немного слезились. Мне было её очень жалко. Взяла её себе на колени, гладила, чесала, пару раз она пыталась сбежать. Я ей говорила всякие приятности, целовала. Так не хотелось это прекращать, хотелось навечно там остаться и гладить её и не отпускать… В назначенное время зашла врач и принесла согласие на эвтаназию. Я со слезами на глазах спросила ещё раз, можно ли ей как-нибудь помочь, чтобы она хотя бы год прожила. Ответ был всё тот же. Мне предложили её забрать домой и через день возить в клинику. Очень сильно хотелось согласиться… Но я боялась, что судороги повторятся вновь, ей станет хуже, она же могла умереть в любой момент, я очень не хотела, чтобы она умирала в агонии, ведь я не смогу ей ничем помочь, а вынести её крики и то, как она задыхается, я не смогу. Я не себя жалела, я жалела только её. Я готова была сколько угодно времени так же много ухаживать, если бы это принесло результаты, а не просто продлевало жизнь как живому овощу… Видела её взгляд, такой грустный, апатичный, как будто она сама не хочет жить. Ведь дома постоянно забивалась глубоко, а я её вытаскивала и лечила. Как больно осознавать, что ничем не можешь улучшить состояние своего ребёнка, а она мне именно ребёнок, с самого детства ухаживала за ней, она всегда за мной ходила хвостиком, слушалась только меня. Я сказала, что не передумала.

Сейчас будет описан процесс эвтаназии, потом кремации. Кто не может такое читать, пролистывайте далее. Мы положили Марфушу на пелёнку на столе, уложили на бок. Внешне я была полностью спокойна, но в самой глубине души чувствовала, как ору от бессилия в данной ситуации. Я гладила её по голове, любимый держал её за лапки, поцеловали и начали процедуру. Врач ввела 1 препарат для того, чтобы кошка уснула (наркоз), это заняло 2 секунды, она очень быстро расслабилась и уснула. Затем она ввела 2 препарат, который останавливает работу сердца. Вся эта процедура заняла примерно 20 секунд. В конце у неё немного дёрнулась мышца на передней лапе, врач послушала сердцебиение (оно отсутствовало), распушился хвостик, она описалась, врач констатировала смерть. Я очень переживала, спросила, нормально ли это, было ли ей страшно или больно. Врач ответила, что нет, она ничего не чувствовала, это нормальное мышечное сокращение было. Не знаю, верить или нет. Надеюсь, ей не было ни больно, ни страшно. Мы её ещё раз погладили, поцеловали, затем пришёл ассистент и снял с неё стому и 2 катетера на лапках, переложил её в переноску, накрыл. Мы собрали все её вещи, пошли на оплату, я попросила выписку обо всех расходах и отменить все записи на приём к кардиологу, мне принесли соболезнования. Подошла ещё раз ко врачу, попросила поблагодарить всех, кто ею занимался и помогал, кто заботился и переживал о ней вместе со мной. А несколько таких врачей точно были, это было видно по их отношению. При такой летней температуре нужно было сразу ехать на кремацию, иначе труп начнёт гнить, мы знали об этом заранее, поэтому сели в такси и поехали в Королёв.

Почему мы выбрали эту организацию?

1) ехать 20 минут;

2) возможность личного присутствия, когда ты можешь проконтролировать процесс кремации;

3) выдача праха в тот же день, по факту через полтора часа после начала процедуры;

4) возможность выбрать урну, были деревянные и керамические, разные варианты.

Приехали мы уже в полночь. Было реально страшно. Ехали по какой-то длинной дороге, по краям полностью заросшей деревьями без единого фонаря. Остановились у синих ворот напротив красного здания, где был 1 фонарь. Вышли из такси на улицу, созвонились с оператором крематория. Рядом ходили странные люди. В голове разные мысли были, думала, зачем мы сюда приехали, даже никакого опознавательного знака крематория не было, обстановка нагнетала. Сюда точно не стоит ночью приезжать. Через пару минут нам открыли и мы попали во двор, где было 2 одноэтажных здания, 1 было место для посетителей, 2 сам крематорий, если так можно его назвать. В целом было похоже на то, что было на фото в яндексе. В крематории была 1 печь, было очень жарко, находиться там долго было просто невозможно. Я проверила печь, она была пустой и чистой внутри. Мы положили Марфу на стол, она была как тряпичная кукла, только глаза открыты (у кошек они не закрываются), ещё раз поцеловали и погладили её, сказали приятностей на прощание. Когда работник взял её, я поняла, что всё, больше я не могу на это смотреть, это уже слишком, я вышла на воздух подышать, а любимый проконтролировал, как её уложили и закрыли печь. Затем мы проследовали в дом для посетителей. Я минут 20 не могла сесть, рассматривала витрину с урнами. Через какое-то время послышалось, как во двор въехала какая-то машина, люди разговаривали. Мне было страшно, ведь на дворе почти час ночи, неизвестно что происходит. Затем мы сели на диван и стали обсуждать эту ситуацию, которая происходила на протяжении 2х недель: болезни, лечение, эвтаназию. Я постоянно думала о том, что делала недостаточно, что могло произойти чудо. Ну, в каждом внутри сидит такой ребёнок, который надеется на лучшее. Мы всё проговорили, и у меня снова выступили слёзы. Через полчаса вошёл работник и сообщил, что прах готов, предложил его осмотреть. Я отказалась, пошёл любимый и всё проконтролировал. Я показала урну, которая понравилась, он её протёр изнутри и через 5 минут принёс ещё тёплую с прахом. Я оплатила всё и мы поехали домой. В такси я смотрела в окно и всё думала, думала, плакала, не могла поверить в то, что произошло. Мы приехали, зашли в подъезд, в лифте меня начало трясти, лились слёзы. Зайдя домой, я начала рыдать. Мне было очень плохо, я молчала, была в шоке, не могла говорить. Позже выпила успокоительного и сразу уснула без сил.

Итого на лечение в клинике, на лекарства, еду, медицинские изделия, такси, эвтаназию и кремацию ушло около 130 000 рублей. Никаких денег было не жалко, лишь бы помочь, ведь жизнь бесценна, чем активно пользуются ветеринарные клиники…

Сегодня 04.07, прошло уже 4 дня, я до сих пор не могу с этим смириться. Казалось ещё 2,5 недели назад Марфуша прыгала, бегала, наслаждалась жизнью и всё у неё было хорошо. Постоянно думала о том, что вдруг бы произошло чудо и я бы её выходила дома. А вдруг я что-то упустила, вдруг врачи плохо лечили. Так тяжело осознавать, что ей ещё даже не исполнилось и 7 лет. Было бы гораздо легче, если бы с ней это случилось хотя бы в 15 лет, тогда бы я знала, что она прожила достаточно длинную жизнь. Успокаивает немного тот факт, что я прилагала максимум своих усилий, мало спала, всё время посвящала ей (вообще ничем больше не занималась, даже есть сама забывала), сделала всё возможное, что от меня зависело, соблюдала все рекомендации врачей, всегда с ней разговаривала, подбадривала, успокаивала. Помню как перед операцией по установке стомы говорила с ней на случай, если она не выживет. Всю её жизнь заботилась о ней, целовала, гладила, обнимала, говорила приятности, очень редко ругала за проказничество. Кто-то на форумах негативно отзывался об эвтаназии, мол, это грех, предательство, убийство. Я никогда так не думала. Главное – распознать этот момент, когда помощь уже действительно не помогает, лучше не становится, жизнь приносит только страдания. Точнее, даже не жизнь, а просто существование. Ведь не делай я всего этого, она бы сама забилась и угол и ждала своего часа.

До сих пор не отпускает ощущение будто совершила ошибку. Помогает проговаривать все детали с близкими, послушать мнение со стороны. Встретилась с подругой и рассказывала ей свою историю 3 часа, в конце у неё слёзы были на глазах. Я до сих пор в состоянии лёгкого шока, в прострации. Ничем не могу заниматься, а если начинаю, то постоянно думаю о Марфуше и виню себя за произошедшее. Всегда помните, что мы в ответе за тех, кого приручили. Не повторяйте моих ошибок. Водите своих питомцев на осмотры, даже если у них ничего не болит, как вам кажется.

Долго думала о том, чтобы это написать. Вот такой грустный конец истории у активной и очень любопытной кошки Марфуши. Писала её целый день, получилось объёмно, честно и без прикрас.

Данный текст я запрещаю размещать где-либо без моего согласия.