«Книга Пыли» – предыстория многим полюбившейся трилогии «Темные начала». Читатель снова в Оксфорде – нет, не нашем, но столь похожем на наш: рыбаки ловят в Темзе больших рыб, сдают их в прибрежную таверну «Форель», в ней собирается вечерами множество люда – завсегдатаи-соседи за чашкой терпкого пива; ученые из близлежащих колледжей, неспешно отхлёбывающие красного вина, не прерывая разговоров о невероятных теориях; путешественники, наслаждающиеся горячей пищей: домашним жарким, скворчащим салом, чуть сгоревшими с одного бока свиными колбасками. Малкольм, одиннадцатилетний рыжеволосый мальчишка, заправски хаживающий между столами в поисках грязных тарелок, любил последнюю категорию пришлого народа больше всего. Зная, что вряд ли родители – хозяева таверны- отправят его учиться в школу дальше, он не питал никаких иллюзий. Малкольм был рукаст – игрушку смастерить, лодку залатать, рабочее ремесло его не страшило, но где-то в груди разливалось тепло, будто винное, пьяное, если уха достигали невиданные рассказы о тех местах, что те видели своими глазами; о тех, тропах, по которым они шагали в ногу со своими деймонами…
Деймоны – животные фамильяры, ни на шаг не покидающие человека. В том странном мире человек разделен надвое – душа бродит в нескольких метрах в виде сердитого барсука или леопарда с большими мягкими лапами, оставляющими следы на снегу. Вы с ним общаетесь – днями, вечерами, а можете просто молчать, ведь деймон и так знает, что у вас на душе. Он и есть – отражение. Как было бы просто видеть человека насквозь – вот симпатичный человек подходит, он дружелюбно настроен, поза не выдает и капли волнения, он, кажется, искренне интересуется вами – вот только деймон, его тощая гиена, исходит слюной, решаясь на выпад – не думаю, что вы подойдете к тому человеку. А вот шелушащая орехи рыжая белка на плече громилы-охранника не вызовет и доли тревоги.
-И сколько их, этих значений?
– Никто не знает. У некоторых символов уже обнаружилось по сотне и больше, и это еще не конец. Возможно, список будет пополняться вечно.
– Но каким же образом открывают эти толкования? – поинтересовался Лёвгрен.
Корам удивленно посмотрел на него: он-то думал, что физик, как и Халлгримссон, знаком с алетиометром и верит в его силы, – однако в голосе профессора явственно слышался скептицизм.
– Посредством созерцания, размышлений и экспериментов, – ответил философ.
– А, это хорошо. В эксперименты я верю, – заметил Лёвгрен.
– Приятно слышать, что ты хоть во что-то веришь, – парировал его друг.
Это история о спасении маленькой Лиры, героини «Темных начал», здесь она еще совсем крошка в колыбели из массивного дуба. История о детях, взрослении, религии и философии. О мечте и вере в свои силы. В то, что каждый поступок наделен смыслом и имеет далеко идущие последствия. Об отваге и надежде – единственной, что вселяет свет.
О сложном - простыми словами. О детях - взрослым. О взрослых - детям.
Есть такие вещи, которые трудно понять. Даже если кажется, будто кто-то поступил плохо, это еще не значит, что в конце концов из этого не выйдет что-то хорошее.
Пулман очаровал меня в детстве –любопытной Лирой; алетиометром - прибором, дающим ответы в картинках; Пылью, имеющей разум, Чудесным Ножом, способным распахивать окна в миллионы соприкасающихся миров. «Прекрасная дикарка» вновь отнесла мягкими волнами в то ощущение абсолютного счастья, подарив кусочек этой новой (но такой старой!) истории. Не в моих силах знать, как бы я отнеслась к приключениям Малкольма, не ведая сюжета «Начал». Однако тем, кто помнит Лиру и Уилла, «Прекрасная дикарка» сумеет донести нечто удивительное и хрупкое; тепло страниц хлынет бурным потоком с первой главы. Вы станете форелью, брошенной на берег, в ожидании следующей приквельной части – «Секретное содружество».
А я подожду.
Я тихо подожду.
10/10
