Красногубая гостья. Федор Сологуб Тетерников — отзыв

Читать этот рассказ я начала, собственно, потому, что где-то попалась мне эта цитата (из названия отзыва) про аромат туберозы 😊 Бывших парфманьяков, как и курильщиков, не бывает.

И вот, как Федор Сологуб, ярчайший литератор Серебряного века, описывает носительницу этого аромата в своем рассказе "Красногубая гостья":

Туалет черный, парижский, в стиле танагр, очень изящный и дорогой. Духи необыкновенные. Лицо чрезвычайно бледное. Волосы черные, причесаны, как у Клео де Мерод.

Клео де Мерод, кстати, - это французская танцовщица того времени. Темные, чуть вьющиеся волосы Клео носила на прямой пробор. Пряди у лица были низко опущены, закрывая уши, а сзади прическа представляла собой низкий пучок, окруженный косами.

Но вернемся к героине:

Губы до невозможности алого цвета, так что даже удивительно смотреть. Притом же невозможно предположить, чтобы употреблена была губная помада.

Опубликован этот рассказ был впервые в газете "Утро России" в 1909 году, сейчас его можно найти в сборниках, хрестоматиях по литературе Серебряного века, но проще всего - в интернете.

Рассказ совсем небольшой по объему, его чтение заняло от силы 10 минут.

И я даже не могу сказать, что он несет в себе какую-то грандиозную смысловую нагрузку.

Есть несколько персонажей, объединенных, как мне кажется, лишь модой на вампирскую тематику.

Попытка русской готики, но не самая удачная.

Слишком вычурен и высокопарен слог, слишком прост и незатейлив сюжет. Есть разумное зерно - упоминание библейского сюжета, но мне по вкусу в целом рассказ не пришелся.

УТОМИТЕЛЕНО и ВИТИЕВАТО при всей своей простоте.

Целью рассказа больше-то является не сюжет, а создание образцовой готической атмосферы.

• Дом описывается, как родовой замок
• Мрачность
• Осень
• Черные одежды
• Строгость
• Холод
• Отчужденность
• Легенды о призраках
• Вампир

Штампы, штампы, штампы..

Я ничего не имею против всего этого в литературе, но уместить в одном коротюсеньком рассказе?!!! Это перебор, влекущий досадное пресыщение.

С жестокою нежностью чему-то улыбались эти губы, и трепетно радовались чему-то.

Даже дочитать этот абзац, не искривив губы в усмешке, не могу. Мне нравится готика, но не так же! Не в такой же концентрации!

Медленно снимая перчатки, она медленным взором обводила комнату - ее стены с малахитовыми колоннами - ее потолок, расписанный каким-то лукаво-мудрым художником конца позапрошлого столетия - ее старинную мебель, все эти очаровательные вещи, соединившие в себе прелесть умной старины и слегка развращенного, взысканного вкуса той далекой эпохи напудренных париков, жеманной любезности и холодной жестокости, эпохи, созданием которой был старый дом Варгольских.

Столь замысловатый слог компенсирует примитивизм сюжета.

Главного героя, Николая Аркадьевича Варгольского, посещает в его родовом поместье некая дама, случайному знакомству с которой он ранее не придавал никакого значения.

Дама эта, именуемая Лидией, но настоятельно просящая звать себя Лилит, создает впечатление особы экзальтированной, если не сказать помешанной.

Явную ее причастность к вампиризму доказать сложно, но она всем видом старается сделать именно это.

С холодною, почти безжизненною настойчивостью повторила Лидия:

- Слаще яда. Во мне душа Лилит, лунная, холодная душа первой эдемской девы, первой жены Адама. Земное, дневное, грубое солнце мне, бледной Лилит, ненавистно. Не люблю я дневной жизни и безобразных ее достижений. К холодным успокоениям зову я тех, кого полюбила. К восторгам безмерной и невозможной любви зову я их. Пеленою мечтаний, которые слаще ароматнейших из земных благоуханных отрав, я застилаю безобразный, дикий мир дневного бытия. Многоцветною, яркою пеленою застилаю я этот тусклый мир перед глазами возлюбленных моих. Крепки объятия мои, и сладостны мои лобзания. И у того, кого я полюблю, я прошу в награду за безмерность и невозможность моих утешений только малого дара, скудного дара. Только каплю его жаркой крови для моих холодеющих вен, только каплю крови прошу я у того, кого полюбила.

Тем не менее, Николай Аркадьевич поддается ее чарам, и становится зависим от ее визитов, ровно до тех пор, пока в эту историю не входит еще одно действующее лицо.

Развязка как бы вводит в легкий ступор, но уж лучше так этот рассказ закончится, чем не закончится вовсе.

В общем и целом, я его не рекомендую обычным людям. Разве что тем, кто сильно увлечен тематикой вампиризма, или этим же явлением в русском искусстве.

Даже странно мне ставить "палец вниз", т.к. Сологуба вообще-то глубоко уважаю. Но любимым его произведением навсегда останется роман "Мелкий бес".

Спасибо за внимание (и терпение)! Всем - света и теплоты!