Да, я в мгновение ока перебралась к продолжению «Вонгозера», одно лишь упоминание которого заставило мое сердце биться сильнее. Ведь вопросы, возникшие на последних листах – требовали уделить к себе должного внимания. Нельзя было оставить эту историю – так, без заключения. Через каждые определенные промежутки времени – мысль о них, городских обитателях, брошенных в деревенские условия без цивилизационных благ, еле слышно сковывала липкой паутинкой сознание, не давая должным образом переключиться на что-либо иное. «Живые люди» были найдены. Паутинка заплеталась все сильнее, все толще, не оставляя просветов во внешний мир и я погрузилась в эту невероятную атмосферу надежды, отчаяния и страха.
Одиннадцать человек в своем поиске безопасного места оказываются в белоснежном безлюдном острове, ещё пока соединённом с берегами в зимнее время толстой коркой льда. Кажется, эпидемия выпустила их из сковывающего смертельным захватом кольца, но перед взором их возник новый ряд более насущных проблем: не совсем пригодная к постоянной жизни избушка; озеро, неохотно дарующее рыбу; отсутствие опыта в охоте; заканчивающиеся ровные стопы сухих поленьев для розжига печи. А самое главное – эмоциональный настрой людей, что не были готовы находиться все вместе, нервная система их не выдерживала стресса, отсутствия принятого комфорта, давая сбой все чаще.
И знаете, мое отношение кардинальным образом поменялось к главной героине именно при прочтении второй части. Если первая брала мою фантазию измором с помощью быстро надвигающейся инфекции, бегства, страха, при этом уделяя Анне лишь роль надоедливой высокомерной выскочки - интроверта, с которой мне бы не хотелось иметь никакого дела. То во второй – Анна была мне понятна, мне было её настолько жаль, что хотелось обогреть её холодные руки, погладить по стриженой голове, и тихо убаюкивающе, нараспев, произнести, что все будет хорошо. Может быть не сейчас, но – хорошо, когда-нибудь. Просто надо переждать, перетерпеть, пережить.
Здесь мы проходим по доинфеционной истории героев, по их тараканам, медленно ползущим в их душах (у кого-то – они перебирают лапками быстрее, а кто-то делает вид, что их забыл совсем), они становятся нам роднее и ближе. В этой части я переживала за всех, даже за Сергея, который почему-то с первых строк продолжения перестал быть для меня примером и авторитетом. Да, как все быстро поменялось.
И знаете, конец такой, каким и должен быть, хотя и уверена, что многие бы с этим не согласились. Главное – жизнь – она жива. Природа и естественный порядок не смогли укутать своим безжалостным дыханием всё вокруг.
Надежда - есть. Смысл – есть. Жизнь – есть.
