На первый взгляд название фильма кажется слегка бессмысленный. Ну бежал капитан Волкогонов, палач и убийца, почувствовав, что скоро станет очередной жертвой системы, от имени которой он пытал и убивал, что в этом такого интересного. Повезет - убежит, не повезет - поймают, ни один из возможных исходов его побега не вызывает сочувствия и интереса. Ситуация напоминает мем про близость гадюки и жабы. Тем более, что от себя не убежишь.
Но если вдуматься, то нет у капитана Волконогова никакого себя, кроме этого побега. Он выделился на фоне серой (в данном случая кожанно-малиновоштанной) массы именно за счет того, что столкнувшись со смертельной опасностью побежал, не впал в вынужденную беспомощность, не стал придумывать себе ложные надежды относительно того, что все разберутся, чудовищные ошибки будут исправлены, а невиновные не пострадают. Кроме этого побега мы не знаем, да и не узнаем про заглавного героя фильма практически ничего.
Правда, кроме побега будет еще один значимый поступок, набегавшись, Волконогов полетел. Но я не могу сказать, что мотивы этого действия в фильме раскрыты. Скорее Волконоговым при выборе своей посмертной судьбы двигал не осознанный выбор, а инстинктивное решение, чувство неуместности. Я скажу не надо Рая, я туда не подхожу.
Хотя в такой инстинктивности есть определенная психологическая тонкость, совесть, покаяние – это сложные механизмы, они не возникают просто так на пустом месте. Если человек творил несправедливость и жестокость, а в положении преследуемого злом оказался из-за хаотичности выбора злом своих жертв, то вряд ли понимание масштабности своей вины и раскаянье у него вдруг появится на бегу или даже в результате общения с родственниками тех, кого он убил или пытал.
Но с другой стороны авторы особо и не пытались создать героям фильма сложные внутренние миры. Их внимание сосредоточено на внешних деталях, фильм снят в жанре ретротопии, т.е. можно особо не заморачиваться на исторической точности, ретротопии не утверждают, мир, в котором происходит действие, когда существовал на самом деле. Поэтому в Питере 1938 на домах нарисовано граффити, а кабинете руководителоя висит коллективный портрет всех вождей на свете.
Но в целом, именно визуальный аспект вытягивает фильма, вымышленный мир приобретает реальность за счет сильной работы оператора и художницы по костюмам, вдовы Балабанова Надежды Васильевой. Она же скорее всего стала тем проводником, которая показала авторам уникальные питерские дворики и подворотни, увековеченные еще в «Брате» (предположу, что тоже не без ее участия). Содержательно фильм глубины не имеет, осмысление репрессивной системы происходит на уровне «Пятиклассники из вспомогательной школы подготовили постановку по мотивам «Архипелага ГУЛАГ».
