К сожалению, человеком читающим назвать себя я не могу. Иногда начинаю какую-то книгу, но бросаю на середине. Мне трудно сосредоточиться на содержании, легко отвлекаюсь. Но произведение Бориса Васильева "А зори здесь тихие" захватило меня с первых страниц, и чтению не мешали ни шум метрополитена, ни посторонние мысли в голове.
Если честно, выбор книги для чтения был скорее случайным, потому что я выбирала из того, что было дома у бабушки. Не последнее значение имел и формат, чтобы быстро прочесть. Этот экземпляр был одним из самых невзрачных, в неродной картонной обложке и подписан от руки.
Оказалось, что передо мной книга издательства "Советская Россия", выпущенная в 1980 году. Мягкий переплёт, формат примерно А5, всего 192 страницы. 14 небольших глав и короткий эпилог. Повесть предназначена для старшего школьного возраста, но я совсем не помню, чтобы читала её.
Сюжет:
Произведение написано ещё в 1969 году по мотивам реальной истории, только в жизни героями были мужчины. Борис Васильев посчитал, что будет интереснее сделать солдат женщинами, тем более, что о женщинах на войне особо никто и не писал. И повесть действительно приобрела другой характер.
Выдержка из интервью интернет-журнала "Лицей" с Борисом Васильевым:
И я решил во что бы то ни стало написать о тех солдатах, у которых не было ни тыла, ни авиации, ни артиллерии — они одни в лесу, и сами должны принимать решения, сами воевать… Я долго носился с этим туманным замыслом. А потом прочитал в «Известиях» крохотную заметку на последней странице. Что-то в духе «Награда нашла героя».
Там рассказывалось о том, как некий сержант после ранения служил на какой-то узловой станции железной дороги Петрозаводск-Мурманск. Петрозаводск уже был занят финнами, а дорогу мы использовали как рокаду, для переброски войск. И немцы – именно немцы, а не финны – решили ее взорвать. Наши, надо сказать, несколько соответствующих диверсионных групп успешно выловили, но одна просочилась. И как раз на участке этого сержанта. У него пулемет и человек шесть в подчинении, тоже все после ранений. И они приняли бой. И в живых остался только тот самый сержант. Он – израненный – вел огонь из пулемета, пока не подошли наши, немцев к полотну железной дороги не пускал. Только после войны его наградили медалью «За боевые заслуги».
И я подумал: вот оно! Ситуация, когда человек сам, без всякого приказа, решает: не пущу! Им здесь нечего делать!
Я начал работать с этим сюжетом, уже написал страниц семь. И вдруг понял, что ничего не выйдет. Это просто будет частный случай на войне. Ничего принципиально нового в этом сюжете не было. Работа встала.
А потом вдруг придумалось – пусть у моего героя в подчинении будут не мужики, а молоденькие девчонки. И всё – повесть сразу выстроилась.
Женщинам ведь труднее всего на войне. Их на фронте было 300 тысяч! А тогда никто о них не писал.
Основные персонажи - это старшина Федот Васков и присланные в его командование молодые зенитчицы Рита Осянина, Женя Комелькова, Лиза Бричкина, Соня Гурвич и Галя Четвертак. У каждого до войны была своя жизнь, которая наложила отпечаток на характер. Одна из девушек из детдома, другая в 20 лет уже успела овдоветь, на глазах третьей расстреляли всю семью. И так далее. Их истории аккуратно "вплетены" в общее повествование, каждая вовремя и к месту.
Старшине Васкову и самому было всего 32 года. Тем не менее, он был очень серьёзен, а его мышление было заточено под устав. Но быть слишком строгим по отношению к девушкам он не мог и был для них как старший товарищ. Относился к ним как-то по-отцовски снисходительно.
По ходу развития сюжета героям не раз приходилось прибегать к смекалке, будь то кряканье в лесу или купание на глазах у немецких разведчиков. Было там место и смелости, и трусости. И страшно представить как повели бы себя мы в подобной ситуации.
Так как сюжет мне был неизвестен, у меня был шок, когда девчонки начали гибнуть одна за одной. Казалось бы, а чего я ожидала? Это война. Но хотелось встретить всех героев на последней странице живыми и непобеждёнными.
Но ты читаешь дальше и понимаешь, что слишком уж неравны силы.
Отдельно хотелось бы отметить иллюстрации. Их немного, но иногда встречаются. Эти карандашные наброски дополняют рассказ, хотя мне они были и не нужны. Хоть я и читала на ходу, стоя в маршрутке, на эскалаторе в метро, а в моём воображении всё настолько чётко представлялось, словно я и сама это наблюдала. Особенно запомнился момент, когда считали немцев, выходивших по одному-двое из кустов. У меня аж сердце замерло.
Колыхнулись далекие кусты, и на опушку осторожно выскользнули двое. Они были в пятнистых серо-зеленых накидках, но солнце светило им прямо в лица, и комендант отчетливо видел каждое их движение.
Держа пальцы на спусках автоматов, пригнувшись, легким, кошачьим шагом они двинулись к озеру...
Но Васков уже не глядел на них. Не глядел, потому что кусты за их спинами продолжали колыхаться, и оттуда, из глубины, все выходили и выходили серо-зеленые фигуры с автоматами наизготовку.
Повесть написана лёгким слогом и то и дело пестрит обыденными диалогами. Не зря её рекомендуют для прочтения в школьном возрасте - она нескучная, но вместе с тем на серьёзную тему.
- Откуда будешь, Бричкина?
- С Брянщины, товарищ старшина.
- В колхозе работала?
- Работала. А больше отцу помогала. Он лесник, на кордоне мы жили.
- То-то крякаешь хорошо.
Засмеялась. Любят они смеяться, не отвыкли ещё.
После прочтения остаётся странное послевкусие. Вроде в какой-то степени даже хеппи энд, ведь канал-то отстояли. Но на душе совсем не радостно, потому что до финала дошли не все.
— Здесь у меня болит. — Он ткнул в грудь: — Здесь свербит, Рита. Так свербит!.. Положил ведь я вас, всех пятерых положил, а за что? За десяток фрицев?
— Ну зачем так... Все же понятно, война...
— Пока война, понятно. А потом, когда мир будет? Будет понятно, почему вам умирать приходилось? Почему я фрицев этих дальше не пустил, почему такое решение принял? Что ответить, когда спросят: что ж это вы, мужики, мам наших от пуль защитить не могли! Что ж это вы со смертью их оженили, а сами целенькие? Дорогу Кировскую берегли да Беломорский канал? Да там ведь тоже, поди, охрана, — там ведь людишек куда больше, чем пятеро девчат да старшина с наганом!
— Не надо, — тихо сказала она. — Родина ведь не с каналов начинается. Совсем не оттуда. А мы ее защищали. Сначала ее, а уж потом канал.
P.S. Советский фильм я посмотрела уже после прочтения книги. В целом не жалею о просмотре, но книга мне понравилась больше. Современная версия фильма 2015-го года тоже очень достойная.
Планировала в качестве следующего произведения прочесть "Зори...". Очень люблю слог Васильева. Ваш отзыв как дополнительный знак не откладывать его чтение.
По-моему, лучшее произведение Б. Васильева. «В списках не значился» тоже отличная повесть ( и экранизация), но, уж большо страшная книга. А вот «Офицеры» меня разочаровали - фильм, на мой взгляд, в разы интереснее получился.
Про "Офицеров" не слышала, спасибо за комментарий. А когда читала краткий сюжет «В списках не значился», поняла, что пока не готова. От одного описания стало тяжело. Нужно морально настроиться.
Основные персонажи - это старшина Федот Васков и присланные в его командование молодые зенитчицы Рита Осянина, Женя Комелькова, Лиза Бричкина, Соня Гурвич и Галя Четвертак. У каждого до войны была своя жизнь, которая наложила отпечаток на характер. Одна из девушек из детдома, другая в 20 лет уже успела овдоветь, на глазах третьей расстреляли всю семью. И так далее. Их истории аккуратно "вплетены" в общее повествование, каждая вовремя и к месту.
Почему-то казалось всегда, что старшина постарше... Даже после прочтения информации о его возрасте (наверное отложил отпечаток его характер) Очень сильное произволение, но пока так и не добралась чтобы прочесть не отрывками, а целиком
Возможно, если читать повесть в школе, и будет казаться, что старшина очень взрослый. Да даже в фильме он выглядит старше, чем 32. А так задуматься: совсем ещё молоденький...
