Искала, что бы взять почитать с собой в дорогу, машинально закинула роман ещё из незапамятных времён университетской программы. Тогда я не продвинулась дальше первых нескольких страниц и прочла в кратком изложении...Но может быть я стала старше и мудрее, и наконец-то пойму "шедевр"?
Ага, конечно...
Итак, что же представляет собой эта классика постмодернизма? Сразу говорю, я рассуждаю не как литературовед, исследующий гипертекст, а как простой читатель.
АТЕХ @ – хазарская принцесса, ее участие в полемике о крещении хазар было решающим. Ее имя истолковывается как название четырех состояний духа у хазар u. По ночам на каждом веке она носила по букве, написанной так же, как пишут буквы на веках коней перед состязанием. Это были буквы запрещенной хазарской азбуки, письмена которой убивали всякого, кто их прочтет. Буквы писали слепцы, а по утрам, перед умыванием принцессы, служанки прислуживали ей зажмурившись. Так она была защищена от врагов во время сна, когда человек, по повериям хазар, наиболее уязвим. Атех была прекрасна и набожна, и буквы были ей к лицу, а на столе ее всегда стояла соль семи сортов, и она, прежде чем взять кусок рыбы, обмакивала пальцы каждый раз в другую соль. Так она молилась.
"Хазарский словарь" - это не роман в привычном смысле этого слова, имеющий чёткую более-менее логическую структуру, а сборник отдельных псевдоисторических статей, обильно сдобренных шизухой эдакой полумистической составляющей.
Скажу честно, сфокусироваться на чтении было трудно. С одной стороны, манера повествования настолько своеобразная, что не может не доставлять извращенного удовольствия - но только если принимать её в умеренных дозах.
АКШАНИ ЯБИР ИБН (XVII век) – по мнению лютнистов из Анатолии, некоторое время это имя носил шайтан и под ним он явился одному из самых известных музыкантов XVII века – Юсуфу Масуди Z. Ибн Акшани и сам был исключительно искусным музыкантом. Сохранилась его запись одной мелодии, по которой ясно, что при игре он использовал более десяти пальцев. Он был крупного сложения, не отбрасывал тени и носил на лице мелкие, как две полувысохшие лужицы, глаза. О своем понимании смерти он не хотел говорить людям, но давал об этом понять косвенно, рассказывая истории, советуя, как толковать сны или как добраться до понимания смерти с помощью ловцов снов. Ему приписывают два изречения: 1) смерть – это однофамилец сна, только фамилия эта нам неизвестна; 2) сон – это каждодневное умирание, маленькое упражнение в смерти, которая ему сестра, но не каждый брат в равной степени близок своей сестре.
Ведь не самый короткий текст, написанный подобным образом (на моей читалке это 300 страниц, что ок. 200 в бумажном виде), уже к середине начинает ох как утомлять. Быстро теряешь нить, забываешь, о чём шла речь в начале статьи, кто все эти люди и причем тут хазары...И только проблесками посреди этого вязкого болота безумия всплывают на редкость удачные метафоры и сравнения. При написании отзыва пришло в голову - примерно так отрывочно работает мозг во сне, а сны здесь - немаловажная часть "сюжета". Беру это слово в кавычки, т.к. сюжета как такого практически нет. Конечно, по мере прочтения нити и персонажи будут связываться, но...
Из кельи была прекрасно видна середина октября, и в ней тишина длиной в час ходьбы и шириной в два
Роман словно упивается собственной уникальностью, и не зря, но лично я предпочитаю иные литературные формы. Постмодернизм мне чужд. Я люблю сюжеты, основанные на сложных многомерных персонажах и чёткой, логично развивающейся истории. В "Хазарском словаре" я не нашла ни того, ни другого.
Однако снижать оценку до тройки не буду, т.к. в книге есть всё-таки своё очарование и читать её было пусть и слегка утомительно и вязко, но по-своему приятно.
