Бег, Михаил Булгаков - отзыв

Булгаков хорошо описал одну из самых сложных страниц нашей истории с точки зрения русской эмиграции.

Бег-бег-бег… все бегут, бегут, не могут остановиться, в каком-то тумане, в каком-то безумии – но могло быть иначе тогда для них, для людей бросивших свою Родину, надеявшихся жить в другой стране счастливо. Получилось ли это?

Смогли ли русские эмигранты найти себе новую Родину? Смогли ли они там жить? Или просто выживают и проживают?

Вся эмиграция показана Булгаковым жалкой – и потому что их жалко, и потому что они жалки.

Особенно женщины, которым, наверно как всегда, приходилось сложнее и труднее, которые брали на себя ответственность, забывая стыд.

Ч а р н о т а. Ты мне жена, и у нас общие деньги.

Л ю с ь к а. У мужа – от торговли чертями, а у жены – от торговли совсем другими вещами!

Бег – пьеса в четырех действиях, части которых обозначаются названием «Сон», что очень полно характеризует пьесу и описываемое время.

Д е Б р и з а р. Сударыня, вам бежать надо, вам худо у красных придется. Впрочем, я говорить не мастер. Крапилин, ты красноречив, уговори даму!

К р а п и л и н. Так точно, ехать надо.

Г о л у б к о в. Серафима Владимировна, надо ехать...

Д е Б р и з а р. Крапилин, ты красноречив, уговори даму!

К р а п и л и н. Так точно, ехать надо!

Странное и страшное время для всех – для белых, для красных, для серых, зеленых и прочих, потому что везде были люди, обычные из плоти и крови, и на их судьбах, на их жизнях шло большое изменение, шли революция и гражданская война, которые перемололи всех.

Ты, интеллигент проклятый, заткнись мгновенно! «Погоны», «погоны»! Здесь не Петербург, а Таврия, коварная страна! Если на тебя погоны нацепить, это еще не значит, что ты стал белый! А если отряд переодетый? Тогда что?

Можно ли кого-то осуждать (например, Серафиму, когда она решилась пойти зарабатывать своим телом?) – можно, только если сам проживешь эту жизнь, в противном случае – морального права нет.

Но и поддержать, понять я не могу.

Могу только смотреть со стороны и искренне сочувствовать всем, особенно Сергею Павловичу Голубкову.

А восхищаться, наверно, могу только Люськой, которая сделала такой головокружительный скачок по социальной лестнице, добилась чего хотела.