Альмодовар светит нам, зрителям, не одно десятилетие, своим нежным, добрым светом.
Добро и красота, так бы я охарактеризовала его непростое, неоднородное творчество.
В чем-то наивный, великий испанец, непревзойденный фрик, остается верен своей мечте, своей звезде и мы идем за ним следом, не в силах прекратить наслаждение его фильмами.
Ничего не могу сказать о сценарной составляющей, наверняка, она сильна и глубока, но, к сожалению, мало знакома с творчеством Кокто, поэтому - о цвете и форме.
И о Тильде.
Это потрясающая актриса, вневременная, вне конкретных обстоятельств. Она появляется в кадре и делает его живым, настоящим.
Ее лицо, образ, взятые то крупным планом, то по-театральному очень издалека, чрезвычайно фактурны, нежны, страстны, она и есть само чувство - радость это, меланхолия, отчаянье, или освобождение - ей всё подвластно.
Удивительная актриса, инопланетная, как и сам Альмодовар. Даны нам в утешение.
В кадре, обратите внимание, всего много и всё - уместно.
Всё дополняет друг друга, несмотря на фирменную режиссерскую пестроту, выступает, выдвигается исключительно гармонично, обогащая как сюжет, так и комплексное восприятие того, что происходит на экране.
Широта кадра так объемна, будто бы видишь на 360 градусов, как стрекоза. Погружаешься в него как в воду. Куда там спецэффектам! Ты уже будто бы сам внутри этого стерео-кадра.
Великий, гениальный Альмодовар и здесь - в небольшой по времени картине, безупречен от первого до последнего кадра.
Его тихий, неслышимый голос будто сопровождает зрителя на всем протяжении истории.
История, запечатленная безупречно от начала до конца, да так, что каждый кадр можно разобрать на обои (или разобрать на лекции), или повесить на стенку. По словам Хармса, стихи надо писать так, чтобы, если кинуть стихотворением в окно, стекло разобьется. Альмодовару это удалось в очередной раз.
Красота - она захватывает, она порабощает.
Браво, мастер!
