На сей раз, у меня нет особого желания давать волю своему внутреннему сатиру. Да и сам сатир как-то не особо рвётся исполнять по полной. Что-то там вякнуть пару раз про доширак, это не считается. Такой уж фильм. Да и как можно зубоскалить над командой хоккейных пап?
Отзыв, в основном, будет смахивать на скучную нудятину и попытку философствования то ли о пользе иллюзий, то ли о чём-то там ещё…
Спорт, честь, взаимопонимание в семье, здоровье, целеустремлённость, взаимовыручка, команда, крепкое и надёжное плечо друга, любовь, уважение, самопожертвование: всё это в фильме есть, и всё это, в таком фильме, сами собой разумеющиеся вещи. Благородный герой и подлый антигерой. Без этого тоже никак, а то получится какая-то скучная, и нифига не сияющая, документальная лапша на ушах. Разной степени сияния доширак, впрочем, будет развешан по подставленным ушам в любом случае, ибо такова природа художественного кинематографа, и его основа:
О, Джонни, я хочу, как в синематографе. Прошу тебя, сделай монтаж...
В синематографе всегда так: Билли будет заряжать, а Джонни будет оживать. Или условным близоруким учителям геометрии, на их пятом десятке жизни, будут давать возможность выигрывать в хоккей стомиллионные суммы, а условные учителя, показывая уже неусловные чудеса на льду, будут выдавать результат сродни результату Джонни из «Человека с бульвара Капуцинов».
В общем, все всё понимают, но чудесами восхищаться не перестают. Без чуда было бы совершенно кисло на этом свете жить. А что является главным поставщиком чудес? Оно же, кстати, является важнейшим из искусств. Это его величество кино. При помощи бесконечной вереницы художественных драм зритель может проживать громадное количество разных жизней, участвовать, подглядывать, мотать на ус, учиться на чужих ошибках, сопереживать, побеждать, сочувствовать, любить и ненавидеть. Отдельного предложения в сим абзаце заслуживает мотивация. Зритель подневольно, вольно, сознательно или подсознательно ассоциирует себя с понравившимися персонажами, и ему становится хорошо. А если экранная зарисовка не нравится – чик, и ты уже на небесах, но уже в более кайфовой кинематографической иллюзии. И вот зритель чувствует себя Доном Жуаном Де Марко, или героем боевика, лихо укладывающим врагов штабелями. А может это будет «Атомная блондинка» или Тринити, или Элизабет Суонн.
Конечно, у людей может быть и по-разному, но ведь мало у кого из зрителей возникнет желание ассоциировать себя с Игорем Шиловым, персонажем из этого фильма. И это не наверное, а совершенно точно. Кому охота садиться в лужу рядом с проигравшим? Или вообще быть на его месте? Шилов получил, помимо прочих душевных травм, чудовищный удар по самолюбию. Такие травмы просто так не проходят, и Шилова вообще-то должно быть жалко.
О Шилове ещё рано, а у меня есть кое-что добавить по поводу «его величества кино». По сути, художественное драматическое кино – это изящный обман. Или маленький обманчик. Иначе, кино будет называться уже документальным. А истинное документальное кино – это скука смертная, ибо истинного документального кина хватает и в повседневности. Да и как вообще можно себе вообразить бытовое документальное кино? Есть условный Алёша, который весь день занимался скучной рутинной работой, дальше он пришёл домой, помог детям с уроками, а на следующий день он с женой поехал на юбилей, где гости только и делали, что желали здоровья и долгих лет юбиляру. И вся эта рутина будет растянута на годы, и там вообще ничего не будет происходить интересного. Кто будет жаждать следующую серию такого «потрясающе интересного» кино? Наверное, миллионы выстроятся в очередь, и будут готовы отдать деньги, чтобы лицезреть продолжение? Или люди скажут: «Джонни, да сделай уже, наконец, мотаж!».
Совсем же другое дело, например, обозреваемый фильм «Хоккейные папы». Тут тебе фигакс – сходу двадцать лет минус назад прошлое. А в том прошлом страсти кипят – будь здоров. Юношеский максимализм, любовь и амбиции, связанные со столицей. И вроде, это даже не обман. Конечно, если это «минус двадцать лет назад в прошлое» разложить на молекулы, то всё равно обнаружится, что это иллюзия, обман и кино. Так как же со всеми этими обманами жить-то бок о бок? А таже, как, например, с реальными полётами и погружениями: у человека нет ни крыльев, ни жабр, но он летает, и погружается. Что человек сделал с гравитацией и кислородным голоданием? Схитрил? Обманул? Победил? Да как угодно, главное – результат.
Так и с фильмом «Хоккейные папы». Условные учителя геометрии и водители, стоявшие на коньках в последний раз, дай бог, в детстве, одержали какую-то просто умопомрачительную победу, выиграв при этом баснословные деньги. Кто из здравомыслящих людей разумных станет доказывать, что такое и в самом деле было? Конечно, это кино и иллюзия. Но где тут связь с бескрылыми полётами человека?
Если главное – это результат, то какой результат будет от такой иллюзии – фильма «Хоккейные папы»? Первым делом, это, конечно, общие положительные эмоции. Зрителю становится хорошо на душе, когда он созерцает всепобеждающее добро и торжество справедливости. И пусть в этом фильме будет хоть три тонны всевозможных клише, при допустимой одной тонне. Пусть персонаж Пореченкова меняет свое естество за полчаса, а гонщик-адреналинщик-экстремал слетает с адреналиновой зависимости быстрее, чем сын главного героя раскусывает коварный план главного злодея. И пусть концентрация чуда в этом фильме будет превышать все предельно допустимые нормы: добрые люди, смотрящие этот фильм, всё равно будут счастливы.
Не нужно ещё забывать о том, что эффект кармы также делает своё дело. В таком фильме кармический бумеранг не может просто так взять, и раствориться в воздухе: иначе законы жанра попринимают такие формы, которые большинству нормальных зрителей покажутся уродливыми. Недовольный же зритель, созерцая такой странноватый артхаус, непременно закидает его гнилыми помидорами. В случае с «Хоккейными папами» всё должно быть по классике, и без экспериментов с чувствами зрителей: зло должно непременно остаться с носом, зло непременно должно всецело осознать свой провал, проигрыш и неудачу. Тогда и у зрителя будет моральное удовлетворение. Зло может даже разок получить по зубам, но только слегка, и только для блага всего сюжета.
После семейных просмотров «Хоккейных пап», в любом случае, будут наблюдаться улучшения взаимоотношений в каких-нибудь отдельных условных семьях. Люди, конечно, и без фильмов в курсе, что в семье должны царить любовь и взаимопонимание. И всё-таки хорошие фильмы для семейных просмотров, сродни «Хоккейным папам», пусть немного, но добавляют добра в семьи.
Считается ли «чуть приукрашено» сияющим дошираком? Можно, как угодно, пытаться выкручиваться и юлить, но в итоге всё равно получится, что такова суровая правда жизни: художественное кино – это лапша на ушах зрителя. Следующим закономерным вопросом станет попытка разобраться в том, что же со всеми этим добром из макаронных изделий делать. А что нужно делать в случае, если жизнь подкидывает лимоны? Тут, как говорится, главное, чтобы было. Я со своей лапшой точно разберусь без проблем, и применение ей найду, чтобы с пользой. Например, три примера применения лапши, полученной посредствам художественных фильмов.
Сначала, конечно, идут эмоции: показанное на экране может быть далеко от суровой и правдивой действительности, но оно может быть очень волнительным.
Экранные примеры могут быть слегка приукрашены, но кое-чему всё равно хочется соответствовать, хотя бы отдалённо.
Художественную лапшу на ушах можно даже перерабатывать в кое-какое материальное вознаграждение посредством написание тех же отзывов.
Можно и ещё кое-чего напридумывать, тут фантазия может быть неограниченная: от мотиваций, до самоутверждений.
Одним словом, лапше применение нашлось, теперь нужно хоть что-то сказать о фильме. Я выше уже пытался Игоря Шилова затронуть. Он в фильме этакий мальчиш-плохиш. В сущности, все его дела – это прямо-таки какие-то сатанинские козни и лютые комбинации. В финале, правда, будет сюрприз, но может это только для меня сюрприз, потому что на мне прямо-таки проклятье непрозорливости. Особо изощрённая кознь Игоря будет касаться Светы, жены Андрея: что называется, не мытьём, так катаньем. Шилов – подлюка, конечно, из семейства подлЮковых, но упрямый (как осёл). Пристал, как банный лист. Как говорил Глеб Жеглов:
Упрямство – первый признак тупости.
Конечно, нужно разделять упрямство и целеустремлённость. В отношении же Шилова всё перевесила упрямость. Гордыня ему глаза застила и покою не давала. Персонаж глупый, но необходимый именно таким. И про «семейство подлюковых» я непросто так упомянул: тема отцов и детей в этом фильме, само собой, самая яркая, и Шилова это также касается, только по-своему, со свойственной семейству подлюковых подлючестью. И ещё, дело такое, но без подлючести Шилова не было бы ни ледовых побоищ, ни прыжков в гиперпространство семейных взаимопониманий.
Не было бы счастья да несчастье помогло.
Нет худа без добра.
Шилов вообще, если вникнуть, то окажется тем, кто
… часть той силы, что вечно хочет зла и постоянно совершает благо.
Что бы стало, например, с тем адренолинозависимым любителем погонять на предельно допустимой скорости? А славные метаморфозы персонажей Пореченкова и его киношного сына? А маячащий в перспективе новёхонький ледовый дворец? А ещё один киношный папа, который теперь наверняка не будет обделён деньгами на лечение? Да там этих «а ещё» целыми железнодорожными составами подгоняли, по ходу фильма, к разным киношным локациям и условным состояниям человеков разумных. Основной железнодорожный состав Игорь Шилов подогнал, конечно, к арене внутрисемейных отношений. Вот такой подлец-молодец получился. И всё-таки Шилов – отрицательный герой, хотя и с намёком на «не всё так однозначно».
Положительных же героев в фильме будет целая армия. Командовать всей этой армией будет бравый тренер Андрей Фролов. Всё существо Андрея Фролова кажется будто сотканным из света. Поэтому есть ощущение перебора, и поэтому есть ощущение сияющего доширака на ушах. Также есть ощущение рыцаря в сияющих доспехах. Так, сатир всё-таки вылез и начал язвить. У меня вообще возникло ощущение, что в начале фильма светлый и тёмный рыцари сражаются за сердце дамы сердца на почти рыцарском турнире. И хотя там и победила подлость, но тёмный рыцарь получил-таки свою сильнейшую мотивацию творить благо посредством хотеня зла. А виноватой во всех содеянных благах оказалась дама сердца. Таким образом, основополагающий жизненный постулат «ищите женщину» отработал на все сто и в этот раз.
***
В общем, фильм получился грандиозным во всех отношениях. И пусть в нём хоть трижды всё будет приукрашено буквально до стадии сияющего доширака, зрелище такое всё равно будет прекрасным. Прекрасными будут и ощущения от увиденного, услышанного, и почувствованного.
