"Что делать?" - произведение знаменитое. Даже если не читали, то название слышали.
У меня была мысль, что сделало книгу столь известной советское государство, ведь некоторые идеи, вложенные в рассказ о Вере Павловне и ее отношениях с мужчинами, соответствуют советской идеологии и воспевают потенциальных революционеров, что любили делать в СССР.
Я ошибалась: книга приобрела популярность не после революции, а сразу после первой публикации, причем фурор она произвела не только среди прогрессивной общественности, ведь каждый судит о вещи в силу своей испорченности, так что нашлись молодые люди, которые восприняли из всего произведения одно единственное: можно мужикам и бабам жить вместе без всякого брака, не слушая старшее поколение, ибо любоффь! Всю революционную направленность и идеалы Чернышевского они пропустили мимо ушей, точнее мимо глаз и мозга. Само собой разумеется, что старшее поколение не одобрило ни такую книгу, ни ее глупых поклонников. А государство не оценило еще и спрятанную в матримониальную оболочку секретную начинку. Писателям-современникам далеко не всем книжка понравилась, ее нашли плохо написанной, и это не зависть коллег, критика была вполне объективной, по делу.
В. И . Ленин: "Я заявляю: недопустимо называть примитивным и бездарным "Что делать?""
Слава богу, я могу возразить Ленину, не настолько он для меня авторитетен, чтобы я промолчала: "примитивное и бездарное" - это очень точные эпитеты по отношению к "Что делать?".
О чем же эта странная книга? Начинается "Что делать?" как детектив: некто совершает на мосту самоубийство, и автор обещает рассказать, что же там произошло. После чего переходит к рассказу о бедной юной красавице Верочке Розальской, которой не повезло родиться в дурной семье. Но у Верочки есть надежда исправить свою жизнь, ведь у нее на пути встречаются так называемые "новые люди".
Вот и переходит автор книги к главному: этот роман о людях не таких, что жили прежде, о людях более правильных (в понимании Чернышевского). И далее всю книгу автор нудно долдонит о том, как жили эти его "новые люди", давая тем самым наставления умным читателям, способным в любовном бытовом романе распознать истину, а именно ЧТО ДЕЛАТЬ.
Заметили мой неуважительный тон? А я по-другому не могу, ведь книга написана ужасно. Тяжеловесный язык, неумение давать художественные описания, размазанные на много страниц скучные события и объяснения поступков и мыслей героев, пошлость на каждой странице, хотя сам автор ее не замечает, ибо для него пошлость - это то, как жили "старые люди".
Чернышевский: "У меня нет ни тени художественного таланта. Я даже и языком-то владею плохо."
Да, Николай Гаврилович, согласна. Думали, буду опровергать, пококетничать решили, как девица, но я согласна: таланта нет, язык нехудожественный.
С автором самим беда, он то и дело выскакивает посреди рассказа о своих героях, чтобы что-то пообещать читателю, намекнуть, высмеять тех, кого считает глупее себя. Высокомерие из Чернышевского так и прет, и его кокетливые "юморные" разговоры с читателем лишь подчеркивают непомерно завышенную самооценку писателя и отдают безвкусицей.
Из романа: "Вот попробуй, проницательный читатель, угадаешь ли ты это? А это будет сказано тебе на следующих страницах, тотчас же после разговора Рахметова с Верою Павловною; как только он уйдет, так это я скажу тебе в конце главы, угадай-ко теперь, что там будет сказано: угадать нетрудно, если ты имеешь хоть малейшее понятие о художественности, о которой ты так любишь толковать, - да куда тебе!"
Сказать, что я ничего не почерпнула из этой длинной скучной книги нельзя. Самым занятным я нахожу описание швейной коммуны, по ее образцу можно было бы что-то попробовать организовать. Впрочем, понимаю бесперспективность этой идеи. Чернышевский мечтал, слишком полагаясь на положительные качества людей, игнорируя их истинную сущность. Современные люди уже видели такие попытки создания новых необычных обществ. Все разваливается рано или поздно (чаще разваливается быстро), и виной тут сами участники этих организаций, их лень, глупость, жадность, хитрость, суетливость, перфекционизм, зависть и нетерпимость, отсутствие совести. Наивно думать, что люди все изменятся и непременно в лучшую сторону.
И я согласна с тем, что проблема положения женщин в обществе заслуживает обсуждения, перемены в социуме созрели и должны были наступить, о чем и радел Чернышевский, и его Верочка была, должно быть, интересным примером для читателей середины 19-го века.
Хотя давайте не забывать, что каждое новое поколение считает себя умнее прежнего, и молодежь вечно пытается что-то менять (и это не всегда с их стороны признак ума, иногда очень даже наоборот): устроить какую-нибудь милипусечную революцию, а то и забабахать большую. Чернышевский с соратниками тут вовсе не исключение, так что его гордость по поводу того, что они стали "новыми людьми", в отличие от пошлых мещан старшего поколения и молодых ретроградов, - это глупое тщеславие, не более того.
Из письма Николая Гавриловича его жене: "...наша с тобой жизнь принадлежит истории; пройдут сотни лет, а наши имена все еще будут милы людям; и будут вспоминать о нас с благодарностью, когда уже забудут почти всех, кто жил в одно время с нами."
Вот это самомнение! Лучше бы о людях подумал.
Положительных моментов в произведении Чернышевского я нашла мало. Его мечты утопичны, герои занудны и неприятны, идеал "нового человека" Рахметов - фанатик со странностями, чья жизнь наполнена надуманными бессмысленными условностями, сны Веры Павловны, те самые, что заставляли читать бедных советских школьников, - муть с намеками и символами, заставляющая испытывать испанский стыд по отношению к скудной фантазии автора.
- Глупость, Верочка, и очень большая пошлость.
Еще какая пошлость! И как начнешь про резвящуюся Верочку читать, да диалоги-любезничанье Верочки и Лопухова, сразу и подумаешь: "Ну и пошлость..."
не диалоги, а мутотень какая-то
Единственный объемный персонаж во всем романе, по моему мнению, это мамаша Верочки Марья Алексеевна - женщина бессовестная и жадная, любительница выпить. Ее существование занимает в книге мало страниц, зато Чернышевскому удалось описать персонажа так, что я поверила в такую Марью Алексеевну. Должно быть, у автора нашелся прототип, которого легко было перенести на страницы книги.
Про главных же героев - Лопухова, Кирсанова, Розальскую могу только одно сказать: пустые серые оболочки, чьи жизни рассказаны казенным языком. Не вышло у Николая Гавриловича художественное произведение, как был он публицистом, так публицистом и остался, предприняв попытку сочинить роман с любовью и детективными включениями. И герои его не стали живыми, быть может потому, что единомышленники Чернышевского не были теми самыми "новыми людьми", а только казались ими, и не с кого было на самом деле автору списывать своих любимых персонажей.
Степан подает суп. За обедом она рассказывает, как все это было. "Ха, ха, мой милый, как мы едим, влюбленные! Правда, я вчера ничего не ела". Входит Степан с последним блюдом. "Степан! Кажется, вы останетесь без обеда от меня!" - "Да, Вера Павловна, придется прикупить для себя что-нибудь в лавочке". - "Ничего, Степан, вперед вы уж будете знать, что надобно готовить, кроме самих вас, на двоих. Саша, где ж твоя сигарочница? Дай мне".
И в самом деле, какое дело "новым людям" до какого-то смерда Степана? Пусть голодным сидит! Что ни книга про революционеров, то подтверждение, что рабочих и крестьян они за людей не держали. В теории - борьба за права народа, на практике - жесткая эксплуатация представителей этого самого народа себе на благо. Вообще, Лопухов, Кирсанов и Розальская - расчетливые эгоисты, это видно и по их взаимоотношениям, и, например, по сожительству Кирсанова с чахоточной швеей.
Последняя часть книги, начиная со сна Верочки о будущем, кажется скомканной, сочиненной второпях, сам сон - горячечный бред с возвышенной интонацией. Возможно, так и было, ведь "Что делать?" создавалось в тюрьме, написано было чуть более чем за два с половиной месяца. И стоит ли ждать от книги чего-то большого? Писателю пришлось ой как нелегко, и он не ставил себе задачу написать красивую умную книгу. Просто впихнул в художественную оболочку свои представления о прекрасных людях и чудесном будущем. Наскоро... Что получилось, то получилось.
