Три букета роз, маркер, программка, - и я полностью готова к спектаклю в одном из любимых театров с любимыми актерами.
"Король-Арлекин" по одноименной пьесе австрийского драматурга Рудольфа Лотара в Театре Романа Виктюка еще одна потрясающая постановка Романа Григорьевича. Маэстро посвятил его Пине Бауш, о чем он и говорит в записи перед началом спектакля. Как написано в программке, его вдохновил ее балет "Кафе «Мюллер»", который можно охарактеризовать как танец одиночества в пустом пространстве, заполненном стульями, танец-самоанализ. Посмотрев запись этого балета, я сразу провела параллель со спектаклем Романа Виктюка, и все встало на свои места. Мне кажется, для более глубокого понимания "Короля-Арлекина" каждому стоит сначала познакомиться с творчеством Пины Бауш и лишь потом с этой постановкой в Театре.
Действие спектакля происходит на сцене, заполненной табуретками, а на заднем плане - два панно с фотографиями Пины Буш. С первых минут действие динамично и пластично: похожие на марионеток, актеры безвольно перемещаются по сцене с табурета на табурет, от стенки к стенке, заключенные в замкнутое пространство, которое по ходу действия лишь немного раскрывается, но не вширь, а как бы в глубину, становясь еще более затягивающим. С самого начала актеры не произносят текст, а словно напевают его, и от напева этого становится сразу как-то жалостливо и угрюмо, особенно в исполнении Погореловой. И кто бы из героев ни появлялся на сцене, все они становились частью этого кукольного театра, в котором истинные лица скрыты за масками: "Игра — не жизнь! И маски вместо лиц". За маской, кстати, в прямом смысле, Дмитрия Бозина я уже узнаю по движениям. К маскам прилагались искаженные костюмы рыцарей, где в качестве оружия и мечей удивительно гармонично выступали джамперы.
Состав в этой постановке поистине звездный: Дмитрий Бозин в роли Арлекина, Стас Мотырев в роли принца Эццо, Людмила Погорелова в роли Королевы Гертруды, и Анна Нахапетова и Игорь Неведров, которые блистали в этой постановке наравне с ведущими актерами, в ролях Коломбины и Панталоне соответственно. И если Мотырев по сюжету не выделяется из общей массы, то Бозин ни много ни мало переключил все внимание зрителей на себя и не отпускал до самой последней секунды. Поразительно, что помимо уже привычной для Театра Романа Виктюка пластики, в этом спектакле были использованы акробатические номера на воздушных полотнах и не только, причем, совершенно без страховки. Смотрелось необычно, красиво, и еще больше отсылало к балету и к марионеткам, но, когда у Дмитрия Бозина что-то пошло не так, было очень страшно за любимого актера. Думаю, не у одной меня сложилось впечатление, что Дмитрий Бозин не просто играл Арлекина в своей манере, давно знакомой и любимой поклонниками Театра, а перевоплотился в своего героя, неся в образе одновременно и натуру шута, и тяжкое бремя лжи и власти.
Перед нами предстает история влюбленного в девушку Арлекина, который в порыве страшной ревности убивает наследника престола в день кончины Короля и решает выдать себя за него. Ему даже удается договориться с Королевой, чтобы та короновала его вместо собственного сына во благо Страны. Но власть оказывается вовсе не такой, как представлял ее Арлекин, и все тайное рано или поздно становится явным. В продолжение главной темы каждый герой несет в себе одиночество, ведь любовь в их сердцах не имеет будущего: любовь друг к другу Гизы и Эццо; любовь Королевы-матери к Стране, преобладающая над любовью к сыну; любовь Коломбины к Арлекину, преобладающая над любовью к себе; всепоглощающая любовь Панталоне к Арлекину, а Арлекина к Коломбине. Но не будем забывать, что в пьесе очень важна и тема политики, где власть оказывается мнимой, не совместимой с понятием свободы и скрыта за масками шутов. Именно по этой причине постановки по ней запрещены даже на родине автора.
По окончании спектакля я впервые спустилась на автограф-сессию в фойе на первом этаже. Удалось взять автографы у Стаса Мотырева и у Дмитрия Бозина. Но второго поклонницы не отпускали еще долго, забрасывая его вопросами и интересуясь его театральными планами. "Слушать женщин я не намерен", - ответил он одной из них, чем только привел ее в восторг. Вот уж действительно прав был Пушкин, когда изрек: "Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей". Получился совершенно незабываемый вечер, начиная с первого звонка и заканчивая брошенной на прощание улыбкой Бозина. Спасибо!
