У меня не ладится начало. Это проблема с детских лет. Никогда не знала, с чего начать писать сочинение. Начну, пожалуй, с того, что книга Рубиной меня бесила. Раздражала Рубина как человек. Очень подходящая фамилия. Просто ВЫРУБАЛО от этой книги! Местами даже хотелось пойти и помыть руки. С неё как будто капает грязь. Нет! Навозная жижа!
Меня всё время удивляло лицемерие Рубиной. Там она смолчала, там нарисовала улыбку, там стерпела хамство, там ретировалась с поля боя. Зато потом взяла ноут, размяла пальцы с характерным хрустом и кааааааааак пошла мочить врагов! Про всех и каждого написала, какие эти люди - редиски. Всё бы ничего, но позвольте! Где ты была, когда тебя не было? Почему ты ТОГДА не сказала об этом? В той ситуации, общаясь со своими оппонентами?
Ну вот пример. Летела сломя голову в редакцию. Оставалось, кажется, двадцать минут. Я уже не помню. Тут вдруг - сосед. Вежливо здоровается и просит: "А не могли бы вы позаниматься с моей дочкой музыкой?" И Дина, скрежеща зубами, начинает что-то отвечать, давать какие-то обещания, лишь бы поскорей отвязаться. Отец ребёнка мысленно обрастает копытами, рогами, хвостом, козлиной бородой, ослиными ушами, получает синяки, лишается зубов, под прицелом паховая область.... Стоп! А зачем так рвать себе нервы? Раздувать из мухи слона, чтобы это помнить сто лет и писать в своей книге? Человек ничего плохого не сделал. Откуда он может знать, что ты куда-то спешишь? Сосед - не враг, и никто не просит начинать с ним бой врукопашную. Спокойно и вежливо ответить: "Извините, я очень тороплюсь, давайте встретимся завтра и вернёмся к этому разговору. У меня сейчас важное мероприятие, и я боюсь не успеть. А на бегу решать не хотелось бы". Ни один нормальный человек не нахамит в такой ситуации. Я не вижу повода бесноваться и ненавидеть соседа. Наоборот, это комплимент. Значит, ты хорошая пианистка, если твой сосед это знает и просит о помощи. Заодно есть возможность подзаработать.
А Дину Рубину аж разрывает. Видите ли, виновато воспитание (странно, что не написала - "совковое"), которое вдалбливало в голову, что надо быть вежливым и почтительным даже если тебе неприятно, проявлять уважение к старшим.... Ну вот зачем передёргивать? Если человека просят о чём-то, у него есть право сказать либо "да", либо "нет". Или попросить дать время подумать. Все всё нормально поймут. Какое воспитание предусматривает, что человек должен лгать, лицемерить и соглашаться на то, что ему неприятно? Наоборот, всегда учат, что так вести себя нельзя. С такими, как Рубина, страшно общаться. Есть риск увидеть улыбку, а за глаза - поток негатива, пренебрежения, ненависти, высокомерия и раздражения. И так скорее всего произойдёт, даже если ты подошёл к ней на самых мягких лапах. Ты и знать не будешь, что человек тебя в душе ненавидит.
Это раздражение Рубиной сказывается на её книге. В одной главе она рассказывает, как пришла когда-то на концерт в свою родимую музыкалку. Опять кому-то поулыбалась и не смогла отказать, а сейчас сидит в актовом зале и тихо всех ненавидит. Школа была чуть ли не откровенно смешана с грязью. Контингент - дурнее не придумаешь, сама школа - старая, обшарпанная, не ремонтировавшаяся с тех времён, облезлая.... Всё бы ничего, но я была на месте Рубиной. Я брала уроки гитары и ходила в музыкальную школу. А в ней когда-то учился дорогой для меня человек. Очень давно, лет тридцать назад. Может, это чувства сыграли - не знаю, но я любила ходить по этой старенькой музыкалке. Когда учительница опаздывала, я гуляла по коридорам, иногда притрагиваясь к стенам, вдыхала воздух, разглядывала пожелтевшие листовки для учеников. Мне было пофиг, что школу не ремонтировали тридцать лет. Я смотрела на школу глазами этого человека. Я видела то же, что некогда видел он. И хорошо, что школу не ремонтировали! Где б я ещё так кайфанула! 
А вот пример без "любовей". Я заболела. Мне прописали три процедуры светолечения. Я пришла в обычную поликлинику.... и такое чувство, что вернулась в детство. Ряд перегородок с общим карнизом, с которого свисают шторки, и номерок на листе бумаге, приколотый к каждой шторке. За каждой шторкой - кушетка и аппарат, которым делается процедура. У медсестры на столе квадратные часы. Наверху - отверстия, куда вставляются "гвоздики" с номерами каждой из "комнат", вокруг циферблата - ободок с дыркой возле каждой минуты. Туда вставляются "гвоздики", чтобы следить за временем в каждой "палате". Меня отвели в комнату, где стоял огромный сосуд, от которого отходили три белые пластиковые трубки. Внутри горела лампа. Снимаешь с трубки колпачок, медсестра цепляет насадку, открываешь рот и садишься. Вот тебе песочные часы. Лёгкий запах внутри сосуда и ослепляющий белый свет.... Как было хорошо вернуться в детство! Мне вспоминается сейчас одна книженция от Кати Шпиллер, дочери Галины Щербаковой. Её откровения о злой и вредной маме (которой эта книжка, я думаю, всё же помогла сойти в могилу) и ответ брата, Александра, на это нытьё. То, что для Катерины было ужасным, для брата было весёлым, простым, понятным и логичным. Так и у меня. Мне было приятно повидать ту же школу, тот же "походно-полевой госпиталь". А Дина Рубина уже бы изошлась на......
Я неспроста привела в своём заголовке две строчки из стихов Агнии Барто. Я помню, как Дина ждала трамвая. Подъехал.... Ну, опять же, страшный, добитый, позорный, "совковый". А я бы не обижала трамвайчик. Всё-таки он тебя везёт. И разве он виноват в том, что "Уважаемые пассажиры!" - те ещё потомственные аккуратисты? Я бы написала по-доброму, что подошёл "трудяга-трамвайчик, который несмотря на то, что с ним сделали за двадцать лет пассажиры, переносил обиды без ропота и продолжал нести свою службу". Вот мне похожие слова рвали душу. Отпадало всякое желание царапать, портить и пачкать вещи.
Дина Рубина не любила музыку. Но, как всегда, проявила своё малодушие, а потому, имея "обморочную тройку", закончила музыкалку и пошла учиться в консерваторию. То есть много лет занималась тем, что она в душе ненавидит. Внешне - молчала, в душе - ненавидела. Это и могло наложить отпечаток. Кто как дышит, так и пишет. Как она в душе ненавидела всех и вся, так же себя ведёт её литературная героиня.
Ставлю единицу за лицемерие, за, на мой взгляд, посредственный слог, за манеру ёрничать и скулить, обливая всех грязью.
Кстати, посмотрите смеху ради на обложку книги. Всё-таки я за то, чтобы приступать к оформлению мог только человек, который знаком если не с полным, то хотя бы с кратким содержанием. Рубина - пианистка. А на обложке - скрипачка. Это что там были у неё за уроки игры на скрипке?
