29 января я наконец посмотрела постановку «МАсквичи» любимого режиссера Юрия Грымова в театре «Модерн», которую он посвятил нашим родителям. Как и все его спектакли, он глубок, многослоен и полон символов. Тема не новая, но остающаяся актуальной и важной во все времена - проблема взаимопонимания отцов и детей. Но только уже с другого ракурса, под другим соусом и от другого автора – Екатерины Брезгуновой, почерпнувшей сюжет из жизни собственной семьи. Здесь мы не сталкиваемся с чуждыми для многих временами и персонажами, о которых узнали из книг или из фильмов. Здесь мы видим наших родных, соседей, себя со стороны. И это не только повод по-доброму посмеяться над нелепостью недопонимания между нами и старшим поколением, но и оценить те любовь и заботу, которую дарят нам наши родные, осознать, насколько им порой сложно нас понять, как бы им этого ни хотелось, наконец услышать друг друга.
Вот так же и чета Гринберг прилетает в Нью-Йорк к своим окончательно прижившимся за кордоном дочерям. Младшая – Маша – закончила университет уже в Нью-Йорке и теперь работает в госпитале. Ее личная жизнь пока так и не сложилась, ведь Маша все еще не может забыть свою школьную любовь – Толика, которого выгнала из школы ее по-советски справедливая мама-учитель. А вот старшая сестра наоборот нашла свою любовь в лице этнического кубинца, с ранних лет живущего в США, воспитала рожденного еще в России сына Леву и даже сменила свое прежнее имя Ася на более подходящее для новой жизни – Ариэль. Вот только с работой у нее не заладилось, поэтому она стала блогером и учит людей тому, что самой не удается. Да и хроническая усталость довела ее до того, что она замкнулась в своем позитивном мирке, отвергая все, что может нарушить ее покой, включая новости. А вот внук Лева – скорее уже продукт американской выдержки, со всеми сопутствующими особенностями: сомнительными предпочтениями в одежде, тревожным расстройством, на долгие месяцы заточившим его в стенах дома после эпидемии ковида, и любовью к фотографиям мертвых птиц, в которых он видит романтику «падших ангелов». Но этой уже устаканившейся жизни не поняли приехавшие родители, умудренные опытом прожитых лет и решившие навести порядок, как они его понимают, в жизни своих дочерей и внука.
В постановке одновременно сталкиваются два времени, две страны, две культуры, три религии и шесть человек. В понимании прилетевших к дочерям Маргариты и Натана нет страны лучше, чем СССР, - в ней и вакцины лучше, и забота о гражданах. Их шокирует новость о том, что в квартире может быть тесно всего лишь нескольким людям, тогда как раньше на небольших пространствах дружно жили огромные семьи. Им не понятно, почему сбежавший от режима из дружественной Кубы с родителями кубинец Мигель отказывается от подарка – футболки с изображением чебурашки с лицом Че Гевары. Мигелю еще и перекреститься приходится во избежание гнева, кажется, забывшего о своей истиной религии тестя. И никак в их головах не укладывается, как можно сменить имя, данное родителями при рождении, как могут мужчина и женщина, будучи коллегами, переодеваться в одной комнате, как мужчина может подать жалобу на женщину за домогательство, как можно законно выращивать дома и продавать марихуану, как можно работать коучем-психологом без соответствующего образования и получать под дверь посылки очень личного назначения, как сырая рыба с рисом и палками в комплекте может быть вкуснее колбасных шкварок, как парень может ходить в юбке, заниматься шитьем и коллекционировать фотографии мертвых птиц. Но с самого начала мы видим постоянные попытки семейства, несмотря на пропасть, разделяющую их, примириться за общим столом, договориться, услышать друг друга. И, в конце концов, в этой большой семье все налаживается, и даже Лео не только выходит на улицу, но и помогает деду с подготовкой к аномальной снежной буре - самостоятельно рубит на дрова дерево. С самого начала тонкая нить примирения ведет зрителя к поучительной концовке – родители хоть и «динозавры», а все же не дураки.
Невозможно не отметить, насколько естественными были все персонажи, совершенно не думалось о том, что это спектакль. Богдан Щукин в роли Лео, Марина Дианова в роли Аси (Ариэль), Валерия Королева в роли Маргариты и Александр Борисов в роли Натана сделали этот спектакль еще более близким для зрителя благодаря невероятно реалистичному воплощению героев. Стиль сценографии у Юрия Грымова мной уже узнаваем – темная сцена, яркие световые пятна с акцентами, качественная музыкальная подборка, как всегда не без классики рока. В качестве декораций спектакля выступает макет городских каменных джунглей, незримые лианы которых давно опутали героев. И все же, как уютно смотрятся огоньки окон в темном пространстве сцены. Мгновение – и небоскребы становятся сказочным пейзажем, виднеющимся из окна Нью-Йоркской квартиры героев. Еще мгновение – и из-за туманных башен появляются люди в масках, динозавр и даже Кинг-Конг, демонстрируя нам фрагменты Машиного сна. Отсылка ли это к американской истории и культуре или олицетворение подсознательных страхов Маши, но выглядит это, как сейчас принято говорить, «крипово».
Но вот что любопытно – в составе «МАсквичей» на сайте указаны «ингредиенты» в процентном соотношении, и найти там можно и 3% Леди Гаги, и 0.8% Че Гевары, и 5% еврейских шуток, но нет там ничего московского или, даже, российского, кроме самого названия и афиши. На афише, как и на программке, неваляшка. У меня, как и у каждого советского ребенка, была такая же в детстве. Только эта возмущенная, на ней изображен Че Гевара, а буква «А» в названии превращается в Кремлевскую башню. Именно с неваляшкой сравнивает себя глава семейства Гринбергов – Натан, - «встал и дальше пошел». Мне кажется, этот закал присущ всем воспитанным в СССР, а потому пока что апокалипсис нам не страшен, ведь даже если рухнет мир, мы умеем приспосабливаться, мы закалены, мы выживем! И спектакли такие нам обязательно нужны, чтобы мы не забывали с юмором посмотреть на себя со стороны, наладили связь с родными, вспомнили – кто мы и откуда! И я даже, кажется, поняла, почему действие постановки перенесено в Америку, когда в начале спектакля стали появляться узнаваемые фрагменты лиц президентов разных стран. Хотя, я то и дело видела перед собой далеко не чуждые небоскребы, а, скорее, соседние дома, но мало говорить о непонимании в пределах одной семьи, одного города и одной страны, когда идет глобальное непонимание в мире в целом. Когда люди заговорили на разных языках, когда вражда на пустом месте достигла своего пика, так важно услышать и понять друг друга, как большая семья, семья величиной с планету Земля.
