Эта книга понравилась мне тем, что автор представил в ней яркий портрет образованной молодежи 70-х годов 19 века. О шестидесятниках-нигилистах прекрасно рассказала в своих мемуарах Е. Н. Водовозова, а Владимир Короленко, который на 9 лет младше ее, стал типичным представителем молодежи 70-х, охваченной идеей народничества. Поэтому я рекомендую сначала прочитать мемуары Е. Н. Водовозовой, а затем уже читать "Историю моего современника" - тогда вырисовывается последовательная картина изменений общественной жизни России второй половины 19 века.
Первые студенческие годы Владимира Короленко в Петербурге ничем особо не примечательны - он вел обычную жизнь студента. Близко узнав "изнанку" студенческой жизни, он опять разочаровался и, чтобы что-то изменить в опостылевшем существовании, перевелся в Петровскую академию, бросил пьянки и гулянки, взялся за ум и все шло к тому, что он успешно закончил бы ее и поступил на службу, НО...
Владимир Короленко знакомится с вновь поступившими в академию студентами-офицерами Григорьевым и Вернером, которые пробудили в нем вновь интерес к студенческой жизни, а также увлекли его идеей революционного народничества, которая определила всю дальнейшую жизнь писателя.
В академии усиливались антиправительственные настроения, начальство решило ужесточить дисциплину и между прочим, стало вылавливать обманным путем скрывавшихся от арестов студентов и передавать их жандармам. Это вызвало бурю негодования у молодежи, был составлен протест и направлен директору академии, автором протеста был Короленко, среди подписавшихся была и его подпись. Также он был студенческим депутатом в переговорах с министром князем Ливеном по поводу этого протеста. В результате такой активной общественной деятельности В. Короленко был арестован и отправился в свою первую ссылку, впечатлениями о которой он делится с читателем.
Мне показалось интересным, какое мягкое тогда еще было отношение к политическим ссыльным, ему даже потом разрешили отбыть срок ссылки в Кронштадте, где жила его мать, и где он работал чертежником в минном офицерском классе (террористы с бомбами тогда еще не развернули свою деятельность). Было забавно читать, как все полицейское начальство в Вологде после визита к Короленко губернатора и его чиновника, всячески старалось ему угодить, полицмейстер даже устроил ему экскурсию по городу, по арестному дому и показал ему пожарную команду во всем великолепии, как какому-нибудь ревизору.
Примечательно то, что Короленко, хоть и проживал в Кронштадте, но ни разу не побывал на проповеди или на службе Иоанна Кронштадского, который в то время был довольно известен. Вот таким равнодушным к религии он стал после религиозного воспитания в гимназии с многочасовыми стояниями на службах под неусыпным оком надзирателей и формалистом-законоучителем. А ведь в детстве он был глубоко верующим...
В Вологде, в Тотьме, в Кронштадте Короленко видит многочисленные примеры хищничества, взяточничества, воровства в крупных размерах в лесном и морском ведомстве, в военной среде. Опять перед его глазами "изнанка" - гнилая и разложившаяся. Молодежь, воспитанная Белинским, Добролюбовым и Чернышевским была против всяческих злоупотреблений, именно поэтому честность и порядочность в то время в официальных кругах стала ассоциироваться с политической неблагонадежностью. Такие люди должны были или увольняться или примириться с существующими порядками, ведь всем этим благонадежным ворам и хищникам оказывалось самое высокое покровительство.
После окончания так называемой ссылки Владимир Короленко вместе с родными перебирается в Петербург, поступает учиться в Горный институт и погружается в пучину общественной жизни. За ним сразу же устанавливается слежка, как за бывшим ссыльным, ведь обстановка тогда в Петербурге была уже неспокойная...
Суд над студентами - участниками Казанской демонстрации, "процесс 193-х", на котором судили "ходоков в народ", похороны студента Чернышева (во время процесса он заболел чахоткой в доме предварительного заключения и умер), превратившиеся в демонстрацию, похороны Некрасова, которые тоже превратились в демонстрацию (ведь его произведения, посвященные народу, вызвали к нему огромную общественную симпатию), выстрел Веры Засулич в Трепова, убийство шефа жандармов Мезенцева, покушение на сменившего его Дрентельна - все эти события вызвали со стороны правительства массовые репрессии: без суда и следствия, безо всяких доказательств стали арестовывать всех политически неблагонадежных, тех, кто был с ними знаком, тех с кем представители власти хотели свести личные счеты и тех, кто просто попался под руку. И, конечно, Владимира Короленко тоже арестовали.
В своей книге автор размышляет, был ли он действительно опасным революционером и приходит к выводу, что нет, но политически неблагонадежным он точно был, как и многие представители тогдашнего культурного общества и особенно, образованной молодежи. Их главной претензией к царю было то, что он, начав проводить в жизнь разные реформы и воодушевив ими все общество, не продолжил его обновление, постепенно стали возвращаться дорефрменные порядки, с которыми молодежь уже не желала мириться. Поэтому молодые люди потеряли всякое уважение и к царю, и к представителям власти. С этим антиправительственным настроением власти стали усиленно бороться, выпустив соответствующие законы.
В качестве административной ссылки его ссылают в город Глазов Вятской губернии (о котором он написал очерк "Ненастоящий город"), где он, увлеченный идеей народничества, приобретает профессию сапожника. Затем его отправляют в село Афанасьевское, где он знакомится с тамошними ссыльными и далее - в глухую деревеньку Березовские Починки, где его поселяют в черной "курной" крестьянской избе.
Я с интересом читала о мыслях, которые были тогда у молодого Короленко. Оказавшись в глуши, на самом дне народной жизни, он понимает, что именно к этому он и стремился - максимально близко познакомиться с простыми людьми, узнать их быт, их нравы, их "народную мудрость", что и было целью народников. Поэтому вместо уныния в его душе спокойствие и удовлетворение...
На этом и заканчивается 2 том "Истории моего современника".
ой, он потом еще побывал в ссылке в Сибири, затем много путешествовал по России, в других странах побывал, даже в Америку съездил - такой был неугомонный человек и обо всем увиденном писал.
