Трудно, очень трудно читать объемные произведения, особенно если ТЫ - хочешь дойти до конца, узнать разгадку, понять непонятое.
Я когда-то читала Дьюма-Ки, и успела подзабыть, но вот заново прочитывать - дало мне такой всплеск воспоминаний, что я лихорадочно прочитывала это произведение, зная, что вот на этой странице будет встреча, на этой что-то произойдет и здесь ему привидется НЕЧТО.
Да! Не смейтесь... эта книга обладает неким мистическим посылом, а именно вводит читающего в свой странный мир, мир населенный призраками и сущностями.
Ведь что такое Дьюма-Ки?
Маленький южный островок Дьюма-Ки - идеальное пристанище для человека, который пытается начать все сначала. Так по крайней мере считает некогда преуспевающий бизнесмен, который стал инвалидом в результате несчастного случая - но зато обрел талант потрясающего художника. Однако чем дольше живет он на Дьюма-Ки, тем более страшную силу обретают его картины. В них таится Зло. Но что это за Зло?
Читать "Дьюма-Ки" нужно внимательно, не стараясь перевернуть страницу, в которой (по вашему) отсутствует какая-либо логика, ибо здесь прослеживается тонкая нить, умело скрученная автором, и я всегда удивляюсь этой самой фантазии Стивена Кинга, его пропастям и ухабам, черным дырам и темным закоулкам, в которые он нас заводит, иногда подталкивая - "Зайди за угол, загляни туда!"
Читая "Дьюму" я попала в паутину сновидений, и могу сказать, что эти сны напугали меня и мне несколько ночей было страшно засыпать, так как там я пряталась от кого-то, в свой темный угол, и чувствовала тень, которая медленно двигалась и мерзкий голос, который шептал мне: - Посмотри туда... посмотри на него...
И это было невыносимо страшно, и все -таки меня тянуло к этой книге, и каждый вечер я снова и снова окуналась в темную заводь, под названием "Дьюма-Ки", можно даже промолвить, что засыпала в обнимку, а просыпаясь, думала только о ней, этой книге.
И история, показанная в Дьюма-Ки потрясает:
Иногда (думаю, довольно часто) рассказывать истории, если ты их стесняешься, или они могут показаться безумными, куда проще, когда твой собеседник - незнакомец. Но прежде всего рассказ этот приносил мне облегчение: я словно выдавливал из себя яд после укуса змеи.
Погружение в трясину, из которой выбраться, ох, как не просто, ибо МАСТЕР знает своё дело, он умеет заворожить и одурманить меня, я зритель (не только читатель), и хочу увидеть флоридский закат, песок, пеликанов пролетающих низко над водой, одиноко бредущую фигуру по краю залива.
Это простая истина искусства: художник всегда чувствует, если получается что-то хорошее. И зритель тоже, понимающий, заинтересованный зритель, который действительно смотрит...
— Это ты про себя, — кивнул я. — Ты смотрел долго. Он не улыбнулся.
— Когда картина хороша, и зритель смотрит на неё со всей душой, происходит эмоциональный выброс. Во мне он произошёл, Эдгар.
Все выбросы адреналина - реальны. Читая, я представляла себе эти картины, они будоражили моё воображение и все отсылки МАСТЕРА только подстегивали меня. Он это делал специально и я удивилась картинам Рокуэла Кента (они прекрасны), я заставила себя открыть Нормана Рокуэлла (они стоят того, чтобы на них посмотреть), нужно послушать "Побег Алабамы" от группы "Grateful Dead", понять, кто такой "американский примитивист" и увидеть картины бабушки Мозес, (которые хочется подойти ближе и внимательнее рассмотреть), узнать психоделическую музыку Джерри Гарсия, влюбиться в картины Эндрю Уайета, особенно в "Ветер в открытое окно", да там - всё уникально и заслуживает уважения и любви. И я, иногда, не всегда, а именно иногда - тоже беру карандаш или ручку и рисую в тетрадном листе:
He бойтесь рисовать тайное. Никто не говорил, что искусство — это ласкающий ветерок; иногда оно — ураган. Даже тогда вы не должны колебаться или менять курс. Потому что, если твердить себе самую большую ложь плохого искусства (что всё у вас под контролем), вы упустите шанс запечатлеть правду. Правда не всегда красива.
Даже сейчас, когда я закрыла последний лист и стала делать отзыв на великую (в моём понимании) книгу, то меня не покидает ощущение, что я прикоснулась к магии, к волшебству, я почувствовала присутствие, дыхание героев, а значит МАСТЕР в который раз уже! показал мне свою силу, силу таланта и мастерства.
На Дьюма-Ки творилось что-то странное, и, похоже, я мог утверждать, что доброго и хорошего в этих странностях было мало. Мне не хотелось с ними связываться. Если их не ворошить, думал я, может, и они не почтут меня своим вниманием. Ради мира и покоя на острове я намеревайся отправить большую часть написанных картин на материк. Намеревался их продать — если бы нашлись люди, которые захотели купить мои картины. Окончательное расставание с ними не вызвало бы у меня никаких эмоций. Когда я работал над ними, их соединяла со мной невидимая пуповина, но после последнего мазка они значили для меня не больше мозольных полукружий, которые я иногда счищал пемзой с больших пальцев ног, чтобы ботинки не начинали жать в конце жаркого августовского дня на какой-нибудь стройплощадке.
Стивен Кинг очень прост, у него нет заумных слов и сложных описаний. Все довольно просто, и в этом и есть его сила - в простоте. Он никогда не замахивается на то, чего не знает, даже в Дьюме он описывает простых людей, и у него была авария, из которой он еле выбрался, его сбил огромный черный додж, и прежний Стивен Кинг перестал существовать, он, также, как и Эдгар - стал удивительным образом создавать книги, которые наполнились магией и тайнами. Водитель сбивший МАСТЕРА умер через год, от неизвестного заболевания, может он умер из-за магического воздействия?
Я не могу точно вспомнить, когда работу над картиной продолжил уже не я… и до сего дня у меня нет уверенности в том, что я не перестал существовать как личность; может, si, может, нет. Знаю лишь одно: в какой-то момент я посмотрел вниз и, спасибо последним остаткам дневного света и вспышкам молний, увидел отсутствующую правую руку. Загорелую культю и мертвенно-белую остальную часть, с дряблыми, обвисшими мышцами. Ни шрама, ни шва, только резкая линия, очерчивающая загорелую кожу, а под ней — жуткий зуд. Потом молния сверкнула вновь, и рука исчезла, собственно, её и не существовало (во всяком случае, на Дьюма-Ки), но зуд остался — такой сильный, что хотелось всё крушить.
Злость и еще раз - злость - вот, что присутствует в этой книге, она раздирает и оголяет нерв, который зудит и просит отмщения. Только кто виноват, и кого винить в этом?
Я подумал, как рисовал в «Розовой малышке» под гремящий рок-н-ролл. Подумал о Великих береговых прогулках. Подумал даже о старшем ребёнке Баумгартенов, кричащем: «Эй, мистер Фримантл, хороший бросок!» — после того, как я возвращал ему фрисби. Потом подумал о том, как очнулся на больничной койке, как мне было ужасно жарко, как разбегались и путались мысли, как иногда я не мог вспомнить даже своё имя. Подумал о распирающей меня злости. Об осознании (оно пришло во время телевизионного шоу Джерри Спрингера), что я лишился части моего тела. Тогда я начал плакать и долго не мог остановиться.
Очень зримые и осязаемые строчки, они чувствуются, как шрам на лице, или остроотточенный серебряный гарпун, который царапает твою руку до крови, или крик птицы "Ооо-х, ооо-х", или черная тень, внезапно выглянувшая из-за угла, или мокрые следы маленьких ног на дощатом полу "Розовой громады" - всё это слишком близко и трогает неимоверно.
Когда у меня спрашивают, что можно почитать интересного, то я всегда говорю: - Читайте Стивена Кинга! И вы будете меня благодарить, за это.
Но, в который уже раз, никто, никогда не сказал мне, простых слов, а именно: - Да! Я прочитал .... и я ошарашен.... у меня нет слов.... я не знаю, что сказать.... я в шоке от прочитанного!
Никто и никогда! И этим только подтверждается моя теория, что МАСТЕР уникален и создает не для всех, а только для тех, кто сможет броситься в глубину этих книг и сможет выплыть оттуда, но уже - не прежним, а другим. Я даже где-то рада, что их немного, этих людей, которые смогли броситься (не побоялись) в черный водоворот, из которого ох, как трудно выплыть... И они понимают МАСТЕРА, они его чувствуют, а он говорит нам:
Пальцы, державшие мундштук, разошлись, рука потянулась ко мне, погладила по волосам. И у меня возникала мысль (со временем я в ней только укрепился), что вся моя борьба за жизнь и стремление вновь стать самим собой окупились прикосновением руки этой старой женщины. С гладкостью потрескавшейся ладони. С пальцами, которые не могли полностью разогнуться. — Живопись — это память, Эдгар. Проще не скажешь. Чем яснее память, тем лучше живопись. Чище. Эти картины… они разбивают мне сердце, а потом оживляют его. Мне так приятно знать, что созданы они в «Салмон-Пойнт». Несмотря ни на что. — Она подняла руку, которой прежде погладила меня. — Скажите, как вы назвали эту картину? — «Закат с софорой».
И я понимаю. что вся моя жизнь, моё существование в ней, и моё стремление стать самой собой окупились прикосновением к книге Стивена Кинга "Дьюма-Ки", и ничто не трогает меня, именно сейчас, а это какие-то десять лет моей жизни (может пятнадцать лет?), как вот такие вот книги, они не заставляют тебя быть умнее, или быть первой во всем, или добиваться каких-то высот. НЕТ! (на самом деле, меня не силоьно волнуют материальные ценности, ХОТЯ...), я лишь хочу, прикоснуться к талантливому, уникальному, завораживающему, ошеломляющему и сказать себе: - Пойми! Он такой же, как мы., очень прост и немногословен, без апломба и высокомерия, НО! он нашел клад, который обогатил его тонкую и чувствительную натуру, сокровищем таланта и магией убеждения, в который веришь безоговорочно.
Искусство — магия, спорить тут не о чем, но всё искусство, каким бы странным оно ни казалось, берёт начало в привычной повседневности. Поэтому не удивляйтесь экзотическим цветам, выросшим на обычной почве
Книга "Дьюма-Ки" была скачена из Play Маркет - Книжная полка -автор Стивен Кинг, на мой сотовый телефон, за неимением оной в книжном магазине. О чем я искренне сожалею. Но поиск клада продолжается. Это ведь не конец повествования!
