Естественные роды - отзыв

Начну свою историю с того, что первая (и пока единственная) моя беременность протекала довольно проблемно. Во-первых, по меркам врачей я считалась «старородящей» (в 26-то лет), во-вторых, при росте 173 см я весила 50 кг, по жизни довольно слабая и болезненная, и именно это доктора называли причиной того, почему у меня была постоянная угроза срыва, потом выкидыша. То есть, я находилась под постоянным контролем (вместо 3 УЗИ у меня было 6, и ежемесячно УЗИ моего сердца), и почти все время на гормонах. По этой причине я выбрала как будто бы лучший роддом в городе, нашла там вроде бы хорошего доктора, который вел мою беременность до самых родов. Все бы ничего, но этот роддом прямо чересчур «за» естественные роды, порой даже там, где лучше было бы их избежать. Однако, я была уверена, что меня это не коснётся, т.к. у меня сердечная недостаточность (хоть и 1 степени), при которой вроде бы как положено кесарить. Да, забыла сказать, сама рожать я и не хотела совсем. Вообще не рассматривала такой вариант. Слишком боялась возможных родовых травм у ребёнка, ну и боли, конечно же, я ее крайне плохо переношу. Однако, где-то на средине срока мой доктор заявил: «Нет, что ты, молодая-здоровая, родишь сама, а за сердечком понаблюдаем ещё до родов». И как бы я ни уговаривала, какие бы суммы ни пыталась заплатить-политика клиники была несгибаема, а менять врача, и идти в клинику попроще я не захотела.
В общем, в итоге я смирилась и стала морально готовиться, что, конечно же, получалось не очень. Вдобавок муж хотел присутствовать на родах, а я этого хотела меньше всего. Однако, за пару недель до родов я была настолько напугана предстоящим мне испытанием, что муж рядом оказался в тему. Собрав ту самую сумку, я постоянно ожидала, находясь в состоянии паники, хотя контрольное УЗИ показало, что все более, чем хорошо, мы забронировали родовой зал и палату VIP-класса, и вообще, для паники причин как будто бы не было.
Схватки начались поздно вечером, за 4 дня до предполагаемой даты родов. Я находилась дома, в больнице лежать сразу отказалась. То, что это именно роды я поняла почти сразу, посчитав интервал между схватками, который был одинаковым и равномерно уменьшался, плюс отошла та самая слизистая пробка. На скорой меня привезли в клинику примерно в 23:30.
Оказавшись в родзале с большой удобной кроватью, кожаным диваном, фитнес-уголком, джакузи, и огромным количеством разной медицинской аппаратуры, я почему-то совсем успокоилась. Медсестра осмотрела меня, сказала, что раскрытие шейки матки ещё очень небольшое, и посоветовала сделать клизму и лечь отдохнуть, по ее словам времени у меня ещё было много. Мой доктор отзвонилась и сказала, что приедет часам к 6 утра. Так я и сделала, провалявшись в обнимку с мужем на кровати до раннего утра. И даже крики рожающих по соседству женщин меня не пугали особо. Поспать конечно не удалось, ибо схватки никуда не делись, но напоминали скорее боль при очень болезненных месячных. Утром приехала мой доктор, и, осмотрев меня, сказала, что схватки слабые, после чего дала выпить какую-то таблетку, пояснив, что она схватки ускорит. Примерно через полчаса (то есть около 7 утра) боли очень усилились, и интервала между схватками становилось все меньше. Мне посоветовали посидеть и покачаться на фитболе, так как будто должно быть легче, а мужа заставили массировать мне поясницу. При этом заставляли «правильно» дышать, но получалось все хуже. От боли уже темнело в глазах и тошнило, а тазобедренные суставы и позвоночник будто бы ломались, и, может я от боли преувеличила, но мне казалось, что я чувствую этот скрежет своих костей. Дальше я перестала следить за временем, и вообще за чем угодно. Лежа на большой удобной кровати, я была уверена, что на ней и умру, пару раз я почти теряла сознание, и из происходящего вокруг запомнила только беспомощный взгляд своего мужа, который явно не понимал, как мне помочь, и мужественно сжимал мою руку и давал воды. Все это время я очень громко и разнообразно материлась, ибо просто орать, как все нормальные роженицы, в голову даже не приходило. На это заходили поглядеть даже медсестры из соседних родзалов. А воды всё не отходили, поэтому доктор приняла решение проколоть пузырь с амниотической жидкостью, уложив меня в кресло. После этого меня снова уложили на кровать. И началось что-то невообразимое, мне казалось, что мне просто раскалёнными щипцами вырывают крестец, этот временной период в тумане, так как в какой-то момент мой акушер спросила у меня: «Ну что, промедол наверное?». Я, не понимая что это просто пялилась на нее, она пояснила: «Обезболит слегка» и я, конечно же, согласилась, подумав что-то вроде «а раньше нельзя было?». После укола я почувствовала небольшое облегчение, но очень ненадолго, и минут через 15 стала орать «Ещё промедола!!!!» (это со слов мужа, я этого не запомнила).

Не запомнила я и момента, когда начались потуги, и я оказалась вновь на кресле. Следующее воспоминание-такая боль, которую я до сих пор никак не могу описать и с чем-то сравнить, всё это под крик и уговоры врача и медсестер: «Тужься давай! Ну! Ты же не тужишься». А я не хотела тужиться, я ничего не хотела, мне буквально хотелось умереть, что угодно, лишь бы перестать это чувствовать. В какой-то момент доктор взяла небольшой стульчик, и поставив его справа от меня, вместе с потугами стала внутренней стороной предплечья как бы выталкивать ребёнка, помогая ему продвигаться. Только потом я узнала, что это называется «метод Кристеллера», и что использовать его запрещено. Но об этом позже.
С последней потугой я издалека увидела ребёнка цвета сырого мяса, но крика не слышала, хотя муж утверждает, что сын закричал сразу. Его положили на специальный стол, произвели с ним какие-то то манипуляции, и вроде бы перед этим положили мне на грудь на несколько секунд, я молча пялилась на него, в голове было одно: «живой, целый». И пустота...а потом сразу дикая усталость. Муж, кажется, рыдал. Медсестра надела на сына одежду, и издалека кричала мне, чтобы я посмотрела, но я смотрела сквозь нее и сквозь него, никаких эмоций, кроме облегчения, я не испытывала. Даже несмотря на то, что в этот самый момент мне без анестезии зашивали надрезы, которые доктор сделала десятью минутами ранее.

Вот так у меня родился сын ростом 56 см и весом 3700 граммов, 9/10 по апгар.

Когда мне наконец разрешили перелечь в кровать, кроме дикой усталости я ощутила сильный голод, но решила, что надо поспать. Но тут меня окликнула медсестра со словами: «какой спать, мамаша?! Ложись, кормить будешь!», после чего положила мне под грудь сына, показала, как правильно давать ему грудь, но я, конечно же, не запомнила. У меня не получалось кормить, а у него не получалось есть, но в конце концов мы оба вымотались и уснули. Проснувшись от его крика, я не сразу поняла, что я и где я. Снова кормить...помимо прочего, я очень боялась брать его в руки (около месяца!). Следующие три дня в роддоме почти не помню, мы почти всё время спали. И в конце концов, выписались:

Впрочем, первый месяц дома я тоже почти не помню, кормление по графику, каждые 2 часа. А спустя неделю после родов к нам на плановый осмотр пришла врач-неонатолог из местной больницы. Осмотрев ребёнка, она спросила: «У вас перелом ключицы в родах, да?». Я говорю: «да нет...», а она мне: «да». А в выписке ведь указано: «Здоров»...

Теперь о методе Кристеллера.
Что собой представляет данный метод?

Прием Кристеллера заключается в следующем — врач с помощью рук оказывает давление на плод (живот матери) по направлению к шейке матки в течение 5-8 секунд несколько раз подряд до выхода головки.
Есть два варианта использования метода – давление на матку предплечьем и давление кистями рук. Во время того, как у роженицы возникает потуга, врач (иногда два врача) начинают сильно давить на дно матки в сторону промежности. Одновременно может быть произведен разрез промежности – эпизиотомия, – и ребенок быстро выскальзывает из родовых путей матери.

Прием Кристеллера серьезно угрожает здоровью. Большинство родов с применением выдавливания заканчивались осложнениями у матери или ребенка, в некоторых случаях дети рождались с серьезными нарушениями центральной нервной системы.

Метод может привести к таким последствиям, как:

• разрыв матки;
• преждевременная отслойка плаценты;
• состояние шока у роженицы;
• родовая травма у ребенка.

Не случайно во многих европейских странах врачи навсегда лишаются прав на акушерскую деятельность после применения этого приема.

В нашей стране прием запрещен в 1992 году, но, не смотря на это, он продолжает свое существования в роддомах с хорошей подачи. Иногда роды завершаются успешно, а иногда — нет.

Но я, новоиспеченная мамаша, конечно же понятия об этом не имела. В итоге я подумала, что мы ещё легко отделались, ключица у сына благополучно срослась без последствий, поэтому пытаться добиться от больницы или врача компенсации я не стала, не до того было, да и выписан он как здоровый, все это практически недоказуемо.
Но через три недели после родов я заметила быстро растущую опухоль у сына на шее, ниже правого уха. Она была размером с оливку примерно. При этом сын всё время держал голову отвернутой в сторону, противоположную от опухоли. Через сутки я была с ним в больнице, где дежурный хирург без анализов диагностировал «лимфаденит» (воспаление лимфоузла), и его совершенно не смутило отсутствие повышения температуры у ребёнка и явное отсутствие болевых ощущений при пальпации. Нас почти положили в отделение и назначили «ударный» курс антибиотиков, но я, понимая интуитивно, что доктор явно ошибся, и вот-вот станет вливать в трехнедельного младенца мощный антибиотик, пишу отказ от госпитализации на свой страх и риск. Далее, приехав с сыном к неврологу и хирургу-травматологу, я выясняю, что мы имеем то, что называется «кривошея».

Кривошея – это заболевание, которое возникает тогда, когда нарушается работа одной из мышц в области шеи, либо же имеются патологии в строении шейного отдела позвоночника.

Конкретно в нашем случае была приобретена вследствие надрыва связок и перелома ключицы в родах, о чем нам никто не сообщил. Не думаю, что в роддоме этого не заметили, но точно предпочли не говорить. Надорванная связка дала сильный гипертонус мышц, кроме того, гипертонус был обнаружен в тазобедренном отделе и позвоночнике. То есть, вся правая сторона тела ребёнка находилась в большем тонусе, нежели левая. И без должного лечения это могло бы стать катастрофой: дисплазия тбс, искривления позвоночника, асимметрия конечностей, задержка физического развития, или наклон шеи в сторону, где тонус больше. В итоге нам достался месяц ношения специального воротника:

... и 7 курсов лечебного массажа с разными интервалами, а также физиотерапия. К счастью, за пару месяцев мы избавились от очевидных, а за год от неочевидных последствий травмы, и теперь мой сын абсолютно здоров и во многом даже опережает сверстников. Но нам повезло! А могло ведь быть и хуже...

В общем, я это к чему? Рожать я в принципе больше не планирую, но если вдруг, то никак не естественным путем, теперь я в этом уверена больше, чем когда-либо.